Говорю вам, капитан Марлоу, когда Джим выходил в море навстречу незнакомому судну, никто не мог с нами соперничать. Остальным поставщикам только и оставалось, что удерживать старых покупателей, и…
Эгштрем, видимо, был сильно расстроен.
— Да, сэр! Похоже было на то, что он готов отправиться в море за сто миль в старой галоше, чтобы заполучить судно для фирмы. Если бы дело принадлежало ему и только-только развертывалось, — он бы и то не мог сделать большего… А теперь вдруг… совсем неожиданно! Вот я и подумал: «Ого! Хочет прибавки жалованья…» «Ладно, — говорю я, — не к чему поднимать шум, Джимми. Скажите — сколько вы хотите? Всякое разумное требование будет удовлетворено». Он поглядел на меня так, словно старался проглотить что-то, застрявшее у него в горле. «Я не могу оставаться у вас». — «Что за дурацкая шутка?» — спрашиваю я. Он покачал головой, а я по глазам его увидел, что он все равно будто и ушел. Тут я на него накинулся и стал ругать: «От кого это вы бежите? — спрашиваю. — Кто вам не понравился? Что вас обидело? Да у вас мозги хуже, чем у крысы: крыса — и та не побежит с хорошего судна. Где вы думаете получить лучшее место?»
Уверяю вас, я его здорово отчитал. «Эта фирма не потонет», — говорю. А он вдруг как подскочит. «Прощайте, — говорит и кивает мне головой, словно какой-нибудь лорд, — вы неплохой парень, Эгштрем. Честное слово, если бы вы знали причину, вы бы не стали меня удерживать», — «Это, — говорю, — величайшая ложь. Я знаю, чего хочу».
Он так меня взбесил, что я даже расхохотался. «Неужели не можете подождать хоть минутку, чтобы выпить этот стакан пива, чудак вы этакий?» Не знаю, что это на него нашло; он как будто дверь не мог найти; уверяю вас, капитан, забавное было зрелище. Я сам выпил это пиво. «Ну, уж коли вы так спешите, так пью за ваше здоровье из вашего же стакана, — сказал я ему, — только запомните мои слова: если будете так поступать, вы скоро увидите, что земля для вас слишком мала — вот и все». Бросив на меня мрачный взгляд, он выбежал из комнаты, а лицо у него было такое, что дети бы испугались.
Эгштрем с горечью фыркнул и разгладил узловатыми пальцами белокурые бакенбарды.
— С тех пор так и не могу найти порядочного человека. Одни неприятности. А разрешите спросить, капитан, как это вы на него наткнулись?
— Он был помощником на «Патне» в то самое плавание, — сказал я, чувствуя, что обязан как-то объяснить.
С минуты Эгштрем сидел неподвижно, запустив пальцы в бакенбарду, а затем разразился:
