Прошли двое парней, спросили: «Закурить есть?» Ответил: «Бросил, а то закурил бы с вами».
Усилился ветер, закачались оголенные кроны деревьев. Остановился старик, оглядывая меня сверху донизу. Кашляя, произнес: «Сынок, простудишься, до ниточки же промок». — «Ничего, отец, не страшно». — «Дурень, как хочешь, я тебе от чистого сердца говорю», — уходя, процедил старик.
А я сижу, уже не чувствуя дождя, потому что промок насквозь, как в море холодном плаваю. Почему-то улыбаюсь, странно, конечно.
«Друг!» — останавливаясь, громко кричит незнакомец. «Ты что, парень с ума спятил?» — «Деньги есть?» Согласно киваю. «Тогда перейдем дорогу, пока не закрыли кафе».
Стонет саксофон. Официант ставит на стол графин со словами: «Горячего не ждите, поздновато, ребята».
«Думаешь, графина одного хватит? Не хватит, не берет, ни в одном глазу». Повторяем. «Бог троицу любит». Саксофон вступает в разговор с аккордеоном. Нас приглашают к выходу. Незнакомец, прощаясь со мною, крепко жмет мне руку, приговаривая: «Будь здоров».
Ночные улицы, горят фонари. Знобит, холодно. Иду пешком. Соображаю, ориентируюсь. Сам с собой разговариваю. Все нипочем… Лужи по колено. Черная кошка под дождем гуляет. Наверное, ей, как и мне, тоже все нипочем.
Вот и мой дом, мой подъезд. Стучу в дверь, открывают. Не помню ничего…
Утро. Головная боль. Никто со мной не пытается заговорит:-.. Знают, что со мной это иногда бывает. Целый день все из рук валится. Телефонный звонок. «Прошу, малыш, не звони. Позабудь меня. Не вздумай… Я согласен. Приезжай. Моя мама поймет. Она, ты знаешь, давно тебя ждет. Откуда знает? Нет, не рассказывал. Она сердцем чувствует. Ты плачешь? Почему? Ты лгала? Замуж не выходила? И ко мне не приедешь? Что-то, милая, я тебя не пойму. Говори. Какая авария? Ходишь на костылях четвертый год?! Не может быть! Слушай, малыш, я на руках носить тебя буду, не плачь, не молчи, ты слышишь, не молчи». Длинные телефонные гудки…
Солнечный теплый день. Белое такси. Квартира на девятом этаже. Бегу, забывая, что есть лифт. Открывается дверь. Она, боже мой, она в коляске. Соленые слезы. «Одна не поеду, не хочу».
Иду по улицам, несу се на руках. Шепчу: «Я донесу тебя, малыш. Вот увидишь, я тебя поставлю на ноги. Мы еще с тобой в дождливую погоду прогуляемся. Знаешь, как это хорошо!»
Знакомый дом, знакомый подъезд, знаку комая дверь открывается. «Мама, здравствуй!» Слышу добрый мамин голос: «Не плачь, дочка, мы вместе этого дурака человеком сделаем. — Успокаивает — Ничего, доченька, мы с сыном тебя на ноги поставим».
