Аллаяров снова овладел собой:
— Давно как-то мне рассказали историю. В доме одного человека пропали драгоценности жены. Он пошел и заявил об этом в милицию. Спустя месяц милиция разыскала вора. И кто же им оказался? — Аллаяров негромко хохотнул. — Он сам! На свете всякое бывает…
Капитан уловил тонкий намек. Надо отдать должное Аллаярову — хорошо держится.
— А где ваша «Победа»?
— Машина? — В глазах Аллаярова опять смятение. А голос ровный: — Она была очень старой, сдал в комиссионный магазин. Купил себе «Москвич». Тоже, правда, подержанный, но поновей.
— Какие газеты вы получаете?
— Извините, товарищ капитан, вы задаете какие-то странные вопросы… — Голос Аллаярова уже не был тихим и ровным. — Простите, на каком основании?
Капитан надавил на кнопку. Появилась секретарша.
— Пригласите Гавхар Шакирову, — распорядился капитан.
Вошла дворничиха с Чорсу.
— Товарищ Шакирова, этого человека вы где-нибудь видели?
— Да разве же я слепая?! Это тот мужчина, который пошел с Саидовой от остановки Чорсу в сторону Самаркандских ворот! Он тогда держал большой черный портфель…
— Не ошибаетесь?
— Память у меня, слава богу, не отшибло.
— И в какое время дня их видели?
— Вечером. Между восемью и девятью вечера.
Капитан Алиев обратился к Аллаярову:
— У вас есть вопросы к этой женщине?
Аллаяров только слегка приподнял бровь, выражая этим, должно быть, удивление.
— Спасибо. Вы свободны.
— Что вы теперь скажете? — спросил капитан Алиев, когда та вышла.
— Ошибся, — покаянным голосом произнес Аллаяров. — Мне следовало сразу сказать правду. Поверьте, товарищ капитан, испугался я.
— Чего вы испугались?
— Сами понимаете, работа у нас тонкая — торговля… Знал я Мунис Саидову. Вернее, знал только ее имя. Мунис, Мунисхон. Она была очень миловидной женщиной. Любила наряды. Раз зашла ко мне с просьбой. Потом еще раз. Я помог ей приобрести кое-что.
— И бывала у вас дома?
— Да. Приходила раза два. Женщина эта права… Мне от вас скрывать нечего, я иногда беру в магазине что-нибудь дефицитное для знакомых. Они приходят за этими вещами ко мне домой. И Мунис была раза два… Ошибся я. Простите меня на этот раз, товарищ капитан, я больше этого никогда себе не позволю. У меня старая больная мать. Ради нее простите…
— Когда вы ее видели в последний раз?
— Дай бог памяти… Сейчас вспомню… Кажется, в начале августа.
— И что вы ей тогда дали? — спросил капитан, делая нажим на последнем слове.
— Голова, чтоб ей треснуть! Ничего в ней не держится. Извините, товарищ капитан, не помню. Если позволите, я завтра скажу, что она тогда купила. Какой позор, ох, какой позор! Вот и делай после этого кому-нибудь хорошее. Дурень я, дурень!..
