По тому напряжению, с которым Степан Выкрист встретил гостей, можно было догадаться, что для него лично и для его дальнейшей карьеры наступает тот самый час Х и именно от Боцмана с его колхозом зависит сейчас многое. И в то же время он казался совершенно спокойным. Среднего роста, поджарый шатен с седыми завитками на висках, он казался воплощением олимпийского спокойствия. Кивнув гостям на широченную лавку перед столом, он сел напротив, оседлав единственный на всю горницу венский стул с гнутыми ножками, и только после этого поинтересовался насчет того, «чтобы закусить».
– Со вчерашнего дня крошки во рту не было, – пожаловался Боцман, который был лет на десять, а то и все пятнадцать моложе его. – Да и стресс снять неплохо было бы.
– Что, неужто так хреновато? – подыграл ему Выкрест, пытаясь в то же время угадать, насколько правдив сейчас этот жучила, сумевший не только пропахать добрую половину Украины, но и оставить за спиной российско-хохляцкое НКВД со всеми ее следаками, операми и маститыми комиссарами, которыми по ночам даже детей пугают начиная с тридцать шестого года.
– Ну, это еще с какой стороны посмотреть, – пожал плечами Выкрист, и по его лицу побежала тень улыбки. – С одной стороны, вроде бы…
Он не успел договорить, как вновь скрипнула дверь и на пороге нарисовался мосластый с резным подносом в руках. Составив на стол горку тарелок с мясом, колбасами, вареной картошкой и солеными огурцами, он, словно фокусник на арене одесского цирка, изъял из кармана широченных штанов литровую бутыль сливянки, амбре от которой зависло, казалось, даже под образами, и удалился, поплотнее прикрыв за собой дверную створку.
«Вот это школа! – с невольным уважением к мосластому подумал Андрей. – Прикажет Вербовщик на амбразуру, так ведь бросится не раздумывая».
И еще он подумал о том, что не хотел бы встретиться с мосластой горилой один на один, если тот вдруг почувствует, что его хозяину грозит смертельная опасность. Загрызет. А потом открутит голову, воткнет ее пониже спины и будет бить себя в грудь, доказывая, что это, мол, так и було – с ушами и хлюпающим носом в заднице.
– Ну что, приступим, господа офицеры? – бархатным, полным гостеприимного радушия баритоном произнес Выкрист и столь же приглашающим взмахом руки предложил налить по чарке.
М-да, невольно отметил Андрей, этот сорокалетний шатен в совершенстве владел искусством обольщения, умел расположить к себе даже в столь напряженный момент, как этот, и в этом ему нельзя было отказать.
