Две двери, расположенные в другом конце, вели в личные покои наместницы и в небольшую комнату, служащую для приёма высокопоставленных лиц. Между ними на специальном возвышении находился длинный стол и стулья. Ряды ступеней, ведущие к ним, были устланы тканью, расшитой не менее богато, чем одежда самой наместницы.
Наместницу Юллиаль и Сиану первая дочь увидела в стороне от суматохи, царящей в зале собраний в преддверии грядущего сбора. Снующие повсюду слуги в цветастых ливреях с гербами империи на левом и ордена на правом предплечье, вносили в зал стулья и столы, тут же накрывали их скатертями и расставляли всевозможные напитки и яства. Исида постаралась остаться незаметной и поспешила уйти в сторону в надежде, что ей не придётся вести вежливые пространные разговоры с малознакомыми людьми, для которых общение с ней являлось лишней возможностью выделиться.
Таких ситуаций в её жизни было очень много. С тех пор как хранительница получила рубиновый плащ, с каждым разом ей всё больше претило назойливое внимание окружающих. Но, к большому сожалению, её заметил Пайтер – ставленник Зангара. Он получил от императора должность военного советника, и Исида недоумевала, как ему это удалось, ведь Пайтер никогда не участвовал в боевых действиях и знал о войне лишь понаслышке. Двенадцать лет назад он прибыл в цитадель Вакхам с письмом, заверенным императором, в котором витиеватым языком, что многим очень не нравилось, но являлось неотъемлемой частью официальных писем Таргола, была изложена настойчивая просьба. Суть её заключалась во «всевозможном содействии и помощи в вопросах касающихся военных действий и приготовлений к ним, предъявителю данного письма». Спустя год ни у кого не возникало сомнений в том, что Пайтер получил должность, скорее всего, потому, что императору нужно было избавиться от него, а единственным способом сделать это без лишнего шума была его отправка на дальние рубежи, подальше от дворца. К неудовольствию большей части гарнизона цитадели, в том числе и наместницы матери – Юллиаль, он ни разу не покидал пределы цитадели Вакхам, не позволяя отдохнуть. А отдохнуть было от чего! Например, вечно мрачного настроения и бесконечных упрёков в адрес любого встреченного им должностного лица вне зависимости от занимаемой им должности.
Но сегодня, что было очень странным, на его толстом и некрасивом лице плавала добродушная и приветливая улыбка. Он подошёл, и согласно всех правил кодекса приветствовал хранительницу, что показалось ей ещё более странным. Насколько было известно Исиде, за всю историю его пребывания в цитадели этой чести не удостаивалась и сама наместница, терпевшая такую неучтивость с его стороны только благодаря личной просьбе матери ордена.
