— Ты как? — спросил он, положив руку ей плечо.
Ее тепло рассеяло все плохие воспоминания. Он позволил себе обнять ее за талию, нуждаясь в чем-то знакомом и надежном.
Она перевела на него глаза, молча спрашивая, в чем дело.
Желание нахлынуло на него, неожиданное, неприкрытое, такое сильное, что он едва ему не поддался. Ему хотелось взвалить ее себе на плечо, словно какому-нибудь неандертальцу, и отнести к себе в номер. В их общий номер.
Песня сменилась, и Ханна моргнула, приходя в себя.
— Я точно не знаю, но там моя мать, да?
— Ты имеешь в виду женщину, которая поет в караоке?
Ханна закивала.
Брэдли осмотрел клуб, и его взгляд задержался на матери Ханны — она стояла на сцене и, покачивая бедрами, мурлыкала одну из песен Клиффа Ричарда. Слушатели хлопали в ладоши и поддерживали ее, словно рок-звезду. К ней присоединился какой-то молодой мужчина — по возрасту он годился ей в сыновья, но, судя по тому, как они прижимались друг к другу, вряд ли он был ее родственником.
— Да, она, — пробурчал Брэдли себе под нос.
Печальная женщина из воспоминаний, всем своим видом выражавшая упрек, и искрометная мать Ханны были непохожи, как небо и земля, но было у них и нечто общее. Ни одной звание Матери года не грозило.
Повинуясь воле инстинкта, он притянул Ханну ближе к себе, и она доверчиво прильнула к нему. И кто тут играл с огнем?
— Давай же, крошка, — громко произнес он, стараясь перекричать музыку. — Пойдем выпьем.
Но не успели они пройти и пары шагов, как толпа заставила их разойтись, и Ханна затерялась где-то в толпе. Брэдли, засунув руки в карманы, наблюдал за тем, как то один, то другой знакомый заключал Ханну в радушные объятия. Она была права; ее бег голышом по улице остался у многих в памяти.
Через минуту Ханна послала ему извиняющийся взгляд. Он покачал головой, мол, все в порядке. Так и было: смотреть на то, как окружают именно ее, было для него в новинку. Он никогда не искал славы, внимание со стороны поклонников приводило его в смущение. Ханна, напротив, принимала привязанность как должное. Словно прирожденное право.
Точно по сигналу, Элиза вынырнула из толпы, буквально вырвала Ханну из чьих-то рук и привела ее обратно к Брэдли. Перекрывая шум, она прокричала:
— Я хочу тебя кое-кому представить! — и взмахом руки пригласила еще одного мужчину присоединиться к ним. Светло-каштановые волосы, ямочки на щеках, накачанные руки, на вид лет двадцать пять. «Жених Элизы», — предположил Брэдли.
