— И что ты предлагаешь?
— Для начала, — запретить Тернеру пить. Сухой закон. Ничего, кроме содовой.
— А как быть с кофе?
— Кофе? Кофе можно, — милостиво разрешил я и щёлкнул зажигалкой. — Один раз в день.
— Очень смешно, — прикуривая буркнул Джек. — Проще пристрелить, поплакать и забыть.
— Нельзя быть таким кровожадным, Легенда! Надо быть добрее и мягче. Не веришь? Спроси у Карима.
— Да, кстати, про доброту, Поль. Ты уж напомни, будь другом, чтобы я не забыл. У меня, к тебе вопросы накопились, — не меняя тембра, он переключил внимание на меня.
— Вопросы?! О чём?
— О том самом, чёрт меня побери! Какого дьявола ты пристрелил этого раненого ублюдка у блокпоста? Решил порисоваться перед дамочкой? Поверь мне на слово, Элен впечатлилась, хоть и медик!
— Элен? Какая Элен? — не понял я.
— Елена Куликова, — старательно выговорил Джек. — Медик нашей поисковой партии. Еле успокоил! Ей приходилось видеть смерть, но хладнокровных палачей, по её словам, она видит впервые.
— Ах палачей, значит, — кивнул я и отбросил недокуренную сигарету. — Так бы сразу и сказал. Знаешь, что, Джек… Откровенность за откровенность! Ты что, рассчитывал найти других? Только не надо изображать монашку, которая видела мужской член только на фресках Мазолино! Я, Карим, Эндрю, — мы те, которые взялись охранять нашу поисковую партию! Взялись, мать твою так! И этот мир прост, как мыло — или ты, или тебя. Убивать — это часть нашей работа. Самая неприятная. Убивать, не для своего удовольствия, чёрт тебя побери, а для того, чтобы никто даже подумать не смел, что наших людей можно тронуть безнаказанно. Мы с парнями пачкаем руки кровью, чтобы вам не пришлось пачкать свои! Доходчиво объяснил? Почему убил? Он покушался на жизнь Тернера. И этого, твою мать, уже достаточно, чтобы выпустить его кишки наружу! Уже не говорю, про трёх погибших переселенцев.
— Не кипятись, — уже спокойнее сказал Чамберс. — я понимаю. Просто, не стоило это делать на глазах у Элен. Увёл бы парня за угол и там, тихо, мирно вынес бы ему мозги. Никто бы тебе и слова не сказал! Дело то, в общем, житейское. Ладно, забудем. Нервные мы все какие-то…
— Засиделись, вот и нервные. Что делать будем?
— Ничего. Что тут сделаешь? Будем надеяться, что успеем свалить из Порто-Франко, до развязки этой истории.
— А если не успеем? — осторожно подал голос Билл.
— Что? Ах, если не успеем, говоришь? — Чамберс засунул руки в карманы джинсов и покачался на каблуках. — Если не успеем, то похороним. Закопаем, памятник тебе поставим и успокоимся. И будем уверены, на все сто процентов, что ты, во-первых, — в надежном месте. Во-вторых, — не болтаешь языком, когда не просят.
