— Ай-яй-яй! Даже идиот удивится — с чего бы это? А Никита свет Игоревич — далеко не идиот. Думай, Ланка! Нужна железная причина.
— Рит… Ты думаешь, что это я?
Святый боже, святый крепкий, святый бессмертный, помилуй нас!
— Нет. Я уже сказала, кажется?
— Почему? — не унималась она.
— Тебе это так важно? Ну, например, потому что в таком случае ты эту чертову съемку отменила бы еще вчера. Уж в чем, в чем, а в идиотизме тебя подозревать не приходится. Ланочка, солнышко, некогда сейчас все мои резоны разъяснять. Успеем. Тебе самая срочная задача — придумать, почему вдруг ты съемку отменила? Если мы сейчас быстро все не придумаем, то поплывем до самой Антарктиды, честное слово!
— А там не жарко… — мечтательно молвила Ланка. — Вообще-то я эту тетку с ее жирным и наглым отпрыском терпеть ненавижу. Может, я просто поддалась настроению? А? Тем более и формальный повод для самооправдания неубиваемый — посидела, поразмыслила, поняла, что в час мы с тобой, то есть, с концепцией никак не уложимся, а договор с американцами мне в сто раз важнее этой бабищи. Вот и ухватилась за возможность послать ее — хотя бы на время — подальше. Дала себе поблажку. Годится?
— А что? По-человечески вполне понятно, пожалуй, сойдет. Такие недокументальные объяснения, в общем, выглядят наиболее убедительно. Все мы люди, у всех нас есть слабости. Так, с этим ясно. Значит, ты сидишь вся в размышлениях — почеркай там чего-нибудь на листочках для наглядности — тут, наконец, Маргарита Львовна вся в мыле влетает. Так, влетела, сразу быка за рога, в рассуждения я быстро включаюсь. И натурально, начинаю по студии расхаживать, — я прошлась по офису туда-сюда, — грешно, конечно, наверняка следы затаптываю, но черт с ними, пусть эксперты немного помучаются, не моя головная боль. Походила, осмотрела перегородку — я ее действительно впервые вижу. У Маргариты Львовны любопытства четыре мешка и три коробки, а ручонки шаловливые и вовсе привязывать надо. Увидела перегородку, надо попробовать, как она ездит, так? Потянула туда-сюда… — я осторожно взяла один из мешков, переставила его «на место», подтянула к нему перегородку, — вот видишь, мешок зацепился… и упал, стало видно ножку, Маргарита Львовна — ах!
— Рит, а зачем надо, чтобы тело мы вдвоем обнаружили?
Ох, самое сложное — объяснять самые простые вещи. По-моему, Ланочка до сих пор не понимает, насколько она влипла. Для меня-то ее непричастность — по многим причинам — абсолютно очевидна, но поди докажи это хотя бы тому же Ильину.
