— И что Садыков?
— А что Садыков, — передразнил меня Николя. — Ты наш репертуар знаешь. Много там ролей для героя-любовника? А характерности у Олежки — ноль. Ему бы, конечно, в кино, в костюмных сериалах сниматься… Полная касса была бы. Видова вспомни. Какой был успех, а? И на чем? На одном экстерьере. Так и Садыков. Актер ничего себе — на соответствующие роли. Но нашему театру — как пейсы митрополиту. Ну и сгинул куда-то.
Тут звонок, возвещающий окончание антракта, избавил меня от необходимости следить за выражением лица. «Це дило трэба розжуваты».
Вот всегда со мной так: накрепко запоминаю лицо, но, хоть убей, не могу потом связать его с ситуацией, в которой видела. Лишь когда Николя сказал про Видова, я вспомнила. Потому как похож. Именно Садыков, хотя и постаревший, рассказывал мне несколько дней назад про отношения Челышова с женщинами и окидывал меня таким взором, что хотелось залезть в скафандр. Ну и совпаденьица, однако!..
Минут через десять — должно быть под влиянием прекрасного драматического искусства — я несколько остыла и закатила сама себе выговор, даже внутренний голос вызывать не пришлось. Вспыхиваешь ты, Маргарита Львовна, как порох, и с чего? Вроде журналист, с достаточно большими людьми постоянно контактируешь — и ничего, никакого такого трепета. Чего это тебя вдруг разобрало? Что уж тут такого удивительного — встретить в обыденной жизни бывшего актера. Они что, не люди? Не женятся, по нужде не ходят, питаются амброзией и живут не в наших коробках, а в неземных эмпиреях? Да пройди по рынку — наверняка найдется какой-никакой главный инженер, торгующий клубникой. Это тебя не царапает, не взрывает? Ну да, взрывает — когда узнаешь. Вот и сейчас так же. Наверное, дело в том, что с «большими» людьми изначально знакомишься как с «большими», чего трепетать-то. А если вдруг видишь знакомое — по жизни знакомое — лицо в «портретной галерее», оно уже как бы и странно. Был обычный человек, а оказался… Эвона!
Одно неоспоримо — надо бы расспросить Олега еще раз. Да не об отношениях с женщинами, а о «делах давно минувших дней». Ведь Олег худо-бедно, но лет восемь в нашем театре проработал. Да, актер и гардеробщик — карты разных достоинств, но в театре, как в редакции — ничего не скроешь. Селезенкой чую — должен Олег что-то про покойника знать. Хотя может и сам не понимать — что именно ему известно.
18. Нил Армстронг. Повесть непогашенной луны.
После спектакля Николя Ни Двора увязался с нами гулять. Причем Боб, как ни странно, не был особенно против такой компании, а я… Кто я такая, чтобы возражать? Молчи, женщина, твое слово Восьмого марта!
