Она улыбнулась, посмотрев на его кисти и тонкие запястья. Сколько раз Анечка читала в книжках про длинные нервные пальцы, в которых герой-любовник теребит сигарету. Теперь она поняла, как они должны выглядеть. Хотя, назвать эти пальцы нервными у нее не повернулся бы язык, скорее музыкальные. Но самое интересное — это ногти. Не маленькие и широкие, не большие и кривые, а великолепной формы ногти, которым позавидовала бы любая женщина.
— Какие у тебя красивые руки, — вздохнула она.
Он удивленно покрутил ладони и задумчиво хмыкнул:
— Красивые? Самые обычные. Ничего красивого. Пальцы длинные, но суставы все портят — слишком выделяются. К тому же, видишь, руки разбиты. Наверное, я часто дрался. Вены опять-таки выступают сильно… — Мальчишка еще раз скептически осмотрел ладонь, потом сжал кулак и в конце концов резюмировал: — В моих руках нет аристократической утонченности. А ногтям явно не хватает маникюра.
— Все равно они очень красивые. Это самые красивые руки, которые я когда-либо выдела, а ты себя не любишь!— улыбнулась Анечка. — Откуда ты?
Парень молчал так долго, что девочка потеряла всякую надежду услышать ответ.
— Не знаю.
— То есть как не знаешь? Почему?
— У меня амнезия. Полная потеря памяти.
— Извини. Я не знала… — растерялась она. — Ты давно здесь?
— Немногим больше месяца.
— И за месяц ничего не вспомнил?
— Нет.
— А имя у тебя есть?
— Окружающие называют меня Андреем.
— Что значит — называют?
— Это не мое имя. Я не помню своего имени.
— Прости, пожалуйста, — залепетала Анечка. Ну и выбрала тему для беседы! О чем не спросишь — везде конфуз. Надо его как-то приободрить, поддержать: — Ты не переживай, вернешься домой, встретишься с друзьями, подружками, родителями и все наладится. Я в этом уверена!
Он посмотрел на нее серьезно и печально, вздохнул и произнес то, чего она совершенно не ожидала услышать:
— Я не помню своих родителей. А те, которые в настоящий момент ими считаются, погибли в автокатастрофе.
Анечка громко ахнула, закрыв рот ладошкой. Так он оказывается сирота! Вот в чем дело! И пижама эта казенная! И тапки чужие! А больничной едой можно питаться только в одном случае: когда сидишь на жесткой диете. Нормальный человек эту гадость даже с голоду в рот не возьмет — редкостная отрава (Анечка брезгливо поморщилась, вспомнив мерзкий рыбный суп черного цвета, в котором плавала немытая морковка)! То-то Андрей такой тощий!
— Ты есть хочешь?
— Я ужинал, спасибо.
