) (
Берия Л.П. С атомной бомбой мы живем! С. 56–57).
Но была и еще одна причина, заставившая Хрущева примкнуть к заговорщикам. О ней в следующей главе.
Хрущев Никита Сергеевич. Родился в 1894 г. в Курской губернии. Участвовал в Гражданской войне, после того находился на низовой партийной работе, преимущественно в Донбассе. В 1929–1932 гг. учился в Промышленной академии, где, по слухам, привлек внимание Сталина разговорами о том, что «голод на Украине – выдумка классовых врагов» (через жену вождя, тоже учившуюся в это время в той же академии). После того карьера Хрущева резко пошла в гору. В 1935–1938 гг. он уже первый секретарь Московского комитета ВКП(б), с 1938 г. – первый секретарь, после войны в 1944–1947 гг. – глава правительства Украины. В годы Великой Отечественной войны – член военного совета ряда фронтов; многие приписывают ему значительную часть вины за катастрофы под Киевом в сентябре 1941 и Харьковом в мае 1942 и марте 1943 гг. В 1949 г. – секретарь ЦК ВКП(б) и одновременно снова первый секретарь Московского комитета партии (данные взяты из «Википедии»).
Глава 10 Корея: война в воздухе и переговоры для отвода глаз
В своих мемуарах Хрущев писал о войне в Корее: мол, поначалу (зимой 1950/51) соотношение потерь в воздухе советской и американской авиации было один к трем-четырем в пользу советских летчиков, однако после того, как примерно в феврале 1951 г. американцы задействовали новейшие реактивные истребители, соотношение потерь достаточно радикально изменилось. Кроме Хрущева, вроде бы никто такого больше не писал. Однако…
Важнейшим фактором советского участия в корейской войне 1950–1953 гг. стало именно участие в ней советских военно-воздушных сил (сколько в Корее и Китае было «Ли Си-Цынов», мы точно не знаем до сих пор). Выше приводились данные о том, что было задействовано до 70 тыс. личного состава советских ВВС. Однако в этой главе нас более интересует то, с чьим преимуществом шли боевые действия в корейском небе.
На первый взгляд, тут и спорить не о чем: советские летчики, по официальным пока никем не опровергнутым данным, потеряли примерно втрое меньше противника – 335 самолетов (ранее считалось, что 319, в последние годы цифра наших потерь была несколько уточнена), тогда как военно-воздушные силы ООН (в подавляющем большинстве – американцы) – 1097 боевых машин.
Однако не все так однозначно. И дело даже не в том, что, по американским данным, советские потери составляли 976 самолетов, тогда как их собственные (от действий противника, не считая небоевых потерь) – 1041. Авторы, приводящие эти сведения, делают упор на то, что американцы могли неправильно считать советские потери – например, считали сбитым сильно подбитый советский самолет, который на самом деле мог дотянуть до аэродрома (МиГ-15 в этом плане были весьма «живучими») (
