— Нужно выдыхать до того, как пьешь, — проинструктировал ее Шумилин, подхватил шляпку соленого грибка и подал вилку Леночке.
— Спасибо, — раздвинула та яркие, пухлые губки, которые даже не было необходимости красить, и отправила грибок в рот. Пережевывая, чувствовала, как восстанавливается нормальное состояние.
— Перекур. — Хозяйка кинула на стол пачку сигарет и зажигалку. — А то моя новая подружка опьянеет и о деле мы так и не поговорим.
Стоит отметить, что спиртные пары уже подействовали на юную головку. Но несмотря на то, что язык немного заплетался с непривычки, голова работала ясно. От сигареты она отказалась и наблюдала, как пускают дым старшие.
— Создается впечатление, что у вас общие проблемы, — затушила Силантьева в пепельнице недокуренную сигарету. Смуглова при этом с интересом взглянула на Шумилина. — Обоим необходимо заработать деньги.
— Почему ты так решила? — пожал плечами парень. — У меня есть деньги, — и он выложил на стол свернутую вдвое очень толстую пачку купюр — зарплату старшины. Хозяйка пренебрежительно фыркнула.
— Это ты называешь деньгами?
— Мне бы где-нибудь спрятаться, переждать, больше ничего не нужно.
Виталик не понимал, к чему клонит собеседница.
— То, что ты дезертировал из армии, еще не самое страшное. Но на тебе неполная форма блюстителя порядка, а это уже наводит на иные мысли, — проявила проницательность Силантьева.
— Действительно, — осмотрел он себя, словно впервые увидел эту одежду. — Попал в дурацкое положение, объясню потом, наедине.
— Я не следователь, — отмахнулась та. — Только сколько в норе не сиди, все равно придется на свет вылезти. Вот тут-то… — и она многозначительно помолчала. Но несостоявшийся спортсмен догадался, что тут-то и поджидают его неприятности, от которых он прячется.
— Что же делать?
— Подработать, купить документы, и останется только выбрать новое место жительства, где тебя никто не знает.
— И ты знаешь как?
— Разумеется, — чуть опустились уголки губ у Веры, — угоном машин.
Леночка молчала, похоже, у них уже состоялся подобный разговор, а парень заговорил лишь после некоторого раздумья.
— В принципе, я не против, терять уже нечего. Но есть несколько «но». — И он перечислил, загибая пальцы: — Во-первых, я не умею этого делать, во-вторых, их нужно куда-то сбывать, в третьих, наверняка нахожусь в розыске.
— Насчет последнего: бдительность у ментов через пару недель ослабнет, пока вас обучат немудреной профессии. Эти же люди заберут товар. За девятую и девяносто девятую модели «Жигулей», а также за «Волгу» — три-три с половиной тысячи баксов, за другие модели — две-две с половиной, в зависимости от года выпуска и состояния.
