Познал он ее еще в своей семье. Он был одним из восьми сынов Иессея. Но когда пророк Самуил захотел их
увидеть, имя Давида не было упомянуто их отцом. Пророк пересчитал детей Иессея и спросил, где же еще один
ребенок. Иессей щелкнул пальцами, как будто что-то забыл: «...есть еше меньший; он пасет овец» (1 Цар. 16:11).
Это «меньший» прозвучало в устах Иессея вовсе неласково, а так, словно подразумевался недоросль или
недоумок. Так называют того, кого приходится терпеть рядом с собой и за кем приходится постоянно следить. И на
этот раз Давида опять проигнорировали. А что почувствовали бы вы, если бы на собрании всей вашей семьи о вас даже
не вспомнили?
Однако и после перемены места жительства в жизни Давида мало что изменилось.
В царскую семью он был введен по желанию Саула, и изгнан из нее он был по требованию того же Саула. Не
пригнись тогда Давид, копье Саула пригвоздило бы его к стене. Но Давид успел пригнуться и убежать. Убежал он в
пустыню. Ночевал в пещерах, питался мясом диких животных. Он был ненавидим, и его преследовали, как шакала.
Давид был близко знаком с одиночеством. Вы тоже. Но теперь вы знаете, что одиноким можно быть даже среди
людей. Две тысячи лет назад землю населяли 250 миллионов человек; сегодня их почти 6 миллиардов. Если бы
одиночество излечивалось присутствием людей, оно бы не было так широко распространено. Но одиноких слишком
много.
В начале своего служения я предложил в своей церкви ввести такую воскресную молитву: «Благодарю Тебя, Господи, за всех наших друзей. Их так много у нас, что мы не находим времени для общения со всеми ними». После
служения один успешный бизнесмен поправил меня: «Возможно, у вас так много друзей, что вам не охватить всех их
взглядом. У меня не так. У меня никого нет. Даже в церкви человек может быть одиноким».
Сущность одиночества не в отсутствии вокруг вас человеческих лиц, а в отсутствии близкого общения с людьми.
Одиночество приходит не тогда, когда вы один, а тогда, когда вы чувствуете, что вы один. Чувствуете, что вы один на
один со смертью, один на один с болезнью, один на один со своим будущим.
Где бы это чувство ни настигло вас - ночью в постели, за рулем по пути в больницу, в тишине пустого дома или в
шуме заполненного народом бара, оно всегда сопровождается мыслью: Мне так одиноко! Кому до меня есть дело?
Багаж одиночества виден повсюду. Он валяется на полу в пансионатах и клубах. Мы тащим его с собой на
вечеринки, а потом обратно. Мы замечаем его возле рабочего стола трудоголика, возле обеденного стола обжоры и
