-щиком. Пони-плэй
[8], мать их за ногу! Сгоряча, я было решил, что Дед – латентный извращенец, и как только я влезу в эти ремешки, начнет охаживать меня шелковой плеткой – но все обошлось. Как оказалось, вся эта упряжь позволяла пони перемещать на себе груз, впрягаться в телеги, фургоны и экипажи. Правда, ее наличие считалось признаком тяжелой, не престижной работы, которую в основном делали земнопони, но выбирать не приходилось – я
должен был научиться летать! К ремням на груди крепилась длинная веревка, другой конец которой Дед ловко привязал к кольцу над дверью фургона.
- «Это не совсем то, что носят в школах для пегасов. Но нам сойдет» - он лукаво поглядел на меня, привычно щуря глаза – «А теперь, ты должна взлететь. Веревка ограничит высоту. Будешь учиться летать. Пока - по прямой». Он впрягся в оглобли фургона и неспешно пошел по дороге.
Так началась моя учеба.
Ранняя осень вступала в свои права, и листья на деревьях стали облетать все быстрее, устилая дорогу разноцветным ковром. Мы шли все дальше на юг, в Хуффингстон. Как объяснили мне старики, это была родная деревушка Бабули, из которой простая, но очень умная девчонка-пони попала сначала в Мэйнхеттен, а затем и в Академию Кантерлота, закончив последнюю в первых рядах. Там-то она и познакомилась с видным командиром отряда кантерлотской гвардии Санни Беррислопом, теперь решившего вспомнить свое призвание и терроризировавшего меня, как любимого новобранца. Все эти дни мне запрещено было касаться земли, и я должен был удерживаться в воздухе, пока крылья не слабели настолько, что я камнем падал на деревянную крышу. Хорошо еще высота была небольшая, иначе не избежать бы мне синяков и ссадин. Вскоре я научился неплохо парить, влекомый фургоном за ставшую привычной для меня веревку. Количество взмахов, необходимых мне для поддержания высоты, резко сократилось и иногда я, распахнув крылья, подолгу неподвижно висел в струях по-осеннему прохладного ветра.
- «Интересно» - хмыкнул однажды Дед – «А ведь ты совершенно не устаешь, подолгу болтаясь там, над фургоном. Многие пегасы способны парить. И быстро преодолевать большие расстояния. Но после этого им приходиться долго отдыхать. Они отъедаются и отсыпаются по полдня, если не больше. А вот тебе – хоть бы что!».
- «Это наводит меня на подозрение, что мы можем избавиться от этой веревки?»
- «Да, пора бы. Ты уже не маленький жеребенок. На шлейку возле тучки не посадишь» - Дед опять хитро сощурился и рывком отвязал надоевший мне ограничитель свободы – «А ну-ка, давай во-он к тому облаку! Сегодня будешь спать на нем!».
