– В общем, компания переехала в свежеотремонтированный офис, и это еще куда ни шло, но сотрудники там сидят друг у друга на головах. Ах, нет, уже не сидят… половину просто поувольняли!
– За что?
– Сокращение. Говорят, что это антикризисные меры. Не знаю, можно ли им верить – до появления этих упырей все было довольно неплохо… У нового шефа – помощник, который выглядит, как погромщик банков. Да, и еще они наняли вместо меня секретаря в приемную, она выглядит… почти как проститутка, а дрессируют они ее, как молодого призывника.
– Погоди, а где твой прежний директор?
– Пошел на понижение.
– Какие же у тебя остались обязанности?
Кира пожала плечами:
– Если бы я знала… Я уже и сама ничего не понимаю. На прежнего директора я не работаю, новому не подчиняюсь, в маркетинге мне почти ничего не поручают… Главное, что меня сейчас никто не трогает.
– Какой же тебе интерес там оставаться? – изумилась Инна.
И вновь Кира пожала плечами…
– Лето… Можно сказать, мертвый сезон…
– А честнее сказать – не знаешь, чего хочешь, да? До сих пор не определилась?
– Со всей этой свистопляской было не до внутренних самокопаний, – проворчала Кира.
– Слушай, не заставляй меня думать, что ты относишься к тем людям, которым нужна последняя капля!
– В каком смысле?
– Некоторые люди не предпринимают ничего, пока их не доведут до ручки, – пояснила Инна. – Им нужна последняя капля, которая станет детонатором, чтобы начать действовать…
Кира задумалась.
Что же ей нужно, чтобы начать действовать по-настоящему?
Неужели она не способна уволиться сама, а может только молча ждать увольнения?
* * *
– Ешь, – подбодрила девушку Инна, указывая на вазочку с тирамису.
Кира невольно залюбовалась посудой, в которой было подано пирожное. Вазочка была глубокой, керамической, с изысканной лепниной по краям… Сверху тирамису было посыпано крошкой печенья, украшено листиками мяты, красными ягодами смородины.
Кира взялась за блестящую ложечку и вонзила ее в самый центр десерта. Положив первую порцию пирожного на язык, она невольно зажмурилась от удовольствия. Тирамису было очень сочным, необыкновенно нежным, таяло во рту. Брусника придавала кофейно-ликерной пропитке пикантную кислинку.
– Вот-вот, ешь давай, – весело произнесла Инна, глядя на метаморфозы, происходящие с Кириным лицом. – А то…
– А то что? – проговорила Кира с набитым ртом.
Инна словно поколебалась секунду, решая, озвучивать какие-то свои мысли, или же не стоит. Потом сообщила:
