Правда, завидовать снайперу Павлючкову теперь уже не стоило. Герой всегда пер на рожон и все-таки попал в лапы мутантов, которыми кишели леса у Великой Белорусской Стены. По слухам, его сожрали живьем…
Куда не кинь – всюду клин. Власюк улегся на плоский, как блин тюфяк и, заложив руки за голову, уставился на одинокую лампочку-грушу, болтавшуюся под потолком подобно висельнику, который, наконец, нашел в себе силы свести счеты с опостылевшей жизнью.
Усталость брала свое. Михаил уже собирался закрыть глаза, но тут яростно загудела сирена и замигала красным лампочка над дверью, ведущей в бункер высшего командного состава. Власюк вскочил с нар, словно подброшенный пружиной.
Эта дверь открывалась только снаружи. За все двадцать лет это случалось три или четыре раза. И всегда это связывалось с каким-нибудь очень значимым событием, выходившим за рамки повседневной охранной рутины.
Михаил натягивал защитный костюм, но в спешке сунул ноги в одну штанину и, когда дверь с лязгом распахнулась, предстал перед визитерами не в самом лучшем виде.
В бункер вошел адъютант командующего – капрал Лисицын. В новенькой эсэнэсовской форме и начищенных до зеркального блеска берцах, он выглядел настоящим щеголем. Лицо его носило особый налет аристократизма, и дело касалось не только правильных черт. Бледная, почти мраморная кожа, через которую просвечивали голубые прожилки вен, говорила о принадлежности Лисицына к везунчикам, белорусской элите, которая если и покидала свои подземные убежища, то лишь на специальных, надежно защищенных от радиоактивного излучения бронетранспортерах.
За спиной адъютанта стояли два дюжих парня с одинаковыми, бульдожьего вида лицами, широченными плечами и такими огромными руками, что тяжелые гравиавтоматы казались в них игрушечными.
Михаил искренне завидовал обладателям таких лиц. Если бы у него была такая же квадратная харя, то прозябать простым охранником не пришлось бы.
Он, наконец, справился со штанинами, с треском застегнул «молнию» защитного костюма и вытянулся в струнку.
Лисицын не спешил начинать разговор. Наморщив свой элитный нос, он рассматривал пальцы Власюка, торчавшие через дыры в прохудившихся носках. Миша тоже молчал. Вякнуть что-нибудь не в тему, всегда успеется. Лучше уж сопеть в две дырочки, чем раздражать начальство излишней болтливостью.
– Шеренговый Власюк?
– Так точно, товарищ капрал!
Михаил собирался щелкнуть каблуками, но поскольку надеть берцы так и не успел, то вместо щелчка получился шлепок.
