– Я так думаю, что и муж у нее – не ангел, – заступилась Сильвия. – Чего все на нее валить?
– Ну, ангел – не ангел, это уже не наши проблемы, – Шура потянулся и сладко зевнул. – Сегодня вечером прилетает профессор Миллер. Нужно как следует подготовиться к встрече. Если честно, я возлагаю на него большие надежды. Обойдется мне эта дамочка в копеечку, – он покачал головой. – Угораздило же меня привезти ее в клинику? И все оттого, что я принял ее за тебя. Так что, дорогая, тебе сам Бог велит во всем мне помогать.
– Да уж, невероятная история. Похоже на вмешательство самой судьбы. Что-то ей от нас нужно, – таинственно произнесла Сильвия и прыснула со смеха.
– Ничего смешного не вижу. Скорее бы поставить ее на ноги и сразу в отпуск. Хоть на несколько дней отправимся с тобой куда-нибудь на экзотические острова к теплому морю, где тишину нарушают лишь крики чаек и шум прибоя. Будем любоваться рассветами и закатами, целыми днями валяться на горячем песке и рвать бананы прямо с дерева. Я знаю, ты любишь бананы. А еще мы будем ходить в набедренных повязках, как местные аборигены, и, чтобы никого, кроме нас с тобой за сотни километров не было. Ты согласна?
– На песке это хорошо… – в задумчивости произнесла Сильвия и рационально добавила: – но спать на нем неудобно. А, где мы будем жить, скрываться от непогоды?
– Конечно же, в настоящем бунгало, – ответил с готовностью, как будто только и ждал этого вопроса. – Хочешь, я его построю для тебя собственными руками?
– Бедный ты мой, – пожалела. – Кажется, только сейчас я поняла, как ты устал.
Почти месяц Сильвия провела на больничной кровати с книгой в руках. Постельный режим и молчаливые свидания с отцом порядком надоели. Доктор, как мог, сдерживал его натиск, но желание чаще видеть дочь с каждым днем набирало силу. В минуты кратковременных свиданий, она в образе Женни молча и, бесстрастно взирала на родителя, до сих пор не проронив ни слова. Так долго не могло продолжаться, и Шура хорошо понимал опасность ситуации.
Утром он появился в палате, как всегда, гладко выбрит, в свежем халате и с легкой улыбкой на губах.
– Ну, дорогая, ты уже многому научилась в этих стенах, – сказал вместо приветствия и нежно поцеловал ее в висок. – Умеешь ходить, в состоянии сама за собой ухаживать, умеешь говорить, но отчего-то притворяешься немой. Главная беда: ты ничего не помнишь. Открыла глаза после травмы и начала жизнь с чистого листа. Самая модная тенденция в современной медицине. Скоро приедет отец. Мы должны приложить некоторые усилия, чтобы заставить его окончательно поверить в то, что ты его единственная и неповторимая дочь.
