— Никак не уговорю, — отвечая на шутку, щелкнул языком Медер.
— Плохо уговариваешь, — сказал Касым и продолжил: — Хочешь, помогу тебе её похитить?
Медер улыбался, наверное, вспоминал Сагынай.
— Ну зачем мне ее похищать? Мы и так каждый день с ней вместе.
— Ай, койчу [4],— махнул рукой Касым, — у вас не разберешь…
…Остановились у перекрестка, пропустили пешеходов, сидели молча, а когда тронулись, Касым с напускным безразличием, как бы между прочим спросил:
— Ты что так ополчился против моего проекта? Не поздно ли?
Медер ждал этого вопроса, но дать сразу обстоятельный ответ не мог.
— Я не был готов раньше. Были сомнения.
— Но ведь поздно. Все уже давным-давно завертелось.
— Я так не думаю. Никогда не поздно указать па ошибку. Тем более, если она может обернуться бедствием.
— От твоих слов прямо мороз по коже. Что ты все кличешь конец света?
— Нет, я не кликуша. Но катастрофа возможна.
— Стихийная? От этого никто и ничто в мире не застраховано.
— Не стихийная, а получается запланированная, коль скоро мы догадываемся о последствиях.
— Ты настойчив, Медер, но не конкретен. Ты пугаешь тем, что якобы будет в необозримом будущем.
— Не столь необозримом.
— Через сто, через двести лет. Так ведь?
Медер согласно кивнул.
— А я думаю, что через сто лет, а может, и гораздо раньше с нашими темпами развития науки и техники люди придумают, как предотвратить возможные бедствия.
— А если не придумают? Это тот случай, когда мы должны думать за наших внуков.
— За внуков? — засмеялся Касым. — Ты женись вначале, «дедушка».
Шутка рассмешила обоих.
В кафе их обслужили быстро и без лишней суеты, видно было, что их здесь ждали.
— Медер, давай будем откровенны, — начал разговор Касым после того, как они выпили по пиале кумыса и оценили его мягкую и душистую терпкость. — Мы хорошо знаем друг друга и нам нечего ломаться или скромничать ложно. Я предложил остроумный и наиболее выгодный для данных условий проект возведения плотины. Его приняли восторженно, были аплодисменты, премии, благодарности. Я стал популярен, теперь я работаю над новыми заказами, короче, я на гребне волны… А ты, мой однокурсник, подававший надежды, пока, будем искренни, Медер, не раскрыл себя. Это не мое мнение, мне сказали, что так выглядит ситуация со стороны.
Что касается меня, то я знаю, что ты никогда не был тщеславен, я верю, что ты искренне сомневаешься в моем проекте. Но другие могут подумать, что ты возражаешь мне из-за тщеславия и зависти к моим успехам…
