— Ничего, скупердяй старый, это тебе дорого обойдется.
— Простите, — остановил ее Акперов. — Вспомните, все ли скандалы протекали так же остро?
— Конечно, — не задумываясь ответила Эпштейн. — Этот еще далеко не самый хлесткий.
— Хорошо. Спасибо вам, Рахиль Моисеевна. Вы нам сообщили очень ценные сведения.
— Я рада, что смогла быть вам полезной. Если я буду нужна…
— Будете. Но не сейчас. Позже. Мы дадим вам знать. А сейчас — извините за беспокойство. Всего доброго.
Снова в кабинете тихо. Акперов задумался над сбивчивым рассказом Рахиль Моисеевны. Тревожило сообщение о последнем скандале за два дня до убийства, упоминание о бриллианте… Мог зять привести в исполнение свою угрозу? Вряд ли! Ведь скандалы случались сравнительно часто. Как только назревала необходимость «выдоить» из старика дополнительно сотню, другую. Нет. Не они убийцы. — Заур обхватил голову руками, закрыл глаза.
Потом резко встал, вышел из кабинета. Через двадцать минут служебная «Победа», переваливаясь на неровностях и выбоинах, подвезла его к кладбищу. У решетчатой ограды почти впритык к воротам Заур увидел кое-как сколоченную из старых досок будку — «контору» Джумшуда Айрияна. Вокруг валялись бесформенные каменные глыбы, — заготовки будущих надгробных памятников. Заур огляделся. За будкой, под навесом, вяло постукивал топориком немолодой мужчина с короткой жидкой бороденкой.
— Здравствуйте, папаша! — поздоровался Акперов.
Старик оставил работу, обернулся.
— Добрый день. Чего вам?
— Пришел поговорить с вами. Это будка Джумшуда Айрияна?
— Да. Но его нет. Как ушел в субботу, не приходил еще. Наверно, приболел.
Заур понял, что старику еще неизвестно об убийстве Джумшуда. Это несколько облегчало положение.
— Папаша, извините, что беспокою вас. Где шофер Джумшуда-даи?
— Хорен что ли?
— Да-да.
— Он с неделю, как в Шемаху уехал.
Старик поднял голову и только тут заметил милицейскую «Победу». Он бросил топорик, машинально стянул с головы свою выгоревшую пыльную фуражку.
— Не хочу хитрить, отец, — Акперов прочно уселся на одном из памятников. — Давай напрямик. Вы, вероятно, хорошо знаете Айрияна?
— Как же, сынок! Джумшуд, можно сказать, мой кормилец. Всегда заработать даст. Как же!
— Вам ничего неизвестно о нем?
— Нет, а что-нибудь случилось?
— Джумшуд-даи убит прошлой ночью.
Каменотес, словно задыхаясь, повертел длинной жилистой шеей. Он поначалу онемел. Только беззвучно шевелились губы.
— Да-а. Прошлой ночью, — повторил Акперов.
