Ортез, приняв из рук американца пачку, принялся разглядывать фото, слушая комментарии.
– Вот, видите? Снимки боя, сделаные с горной вершины. А вот вертолет с реанимационным оборудованием в сопровождении военных вертолетов поднимается с плато, где шел и окончился бой. Команданте был смертельно ранен.
– Почему смертельно? – все еще недоверчиво поинтересовался Ортез. – Откуда у вас такая уверенность?
– Сомневаетесь? Что ж, это ваше право. Я расскажу вам, откуда у нас такая уверенность, – усмехнулся американец, – в столичном госпитале уже ждала срочно собранная из лучших медиков реанимационная бригада. Но вертолет не приземлился в Каракасе, медикам дали «отбой». Понимаете? Значит, его не успели спасти, умер по дороге в столицу. В народе уже ходят слухи, и он готов к тому, что президент погиб.
Ортез поерзал в кресле.
– А почему я должен верить вам безоговорочно? Давайте будем откровенны. У меня полно причин относиться скептически к любой информации на этот счет. Вы мне уже один раз сказали, что у него не раскрылся парашют, а теперь, оказывается, команданте бегает по горам с автоматом!
– Понимаете, генерал, всегда есть возможность того, что в техническом плане случаются какие-то накладки, – вкрадчиво произнес Саймон, – но это дела не меняет.
– Хорошенькое дело! – возмутился генерал. – Не меняет! Если для вас все это что-то наподобие шахматной игры, то для меня – вопрос жизни и смерти. Причем, заметьте, в буквальном смысле. В случае чего, вы, конечно, многое теряете, но я теряю голову. Понимаете вы? Свою голову!
– Успокойтесь, генерал, – усмехнулся Саймон.
– Так вот, в пятницу должно состояться традиционное еженедельное телеобращение президента к нации. А его никто не отменял, – развел руками Ортез, – что вы на это скажете?
Он чувствовал себя крайне измученным, находясь между двух огней. Призрак власти с одной стороны и вполне возможный полный провал с другой – все это издергало его вконец, сделав беспокойным и раздражительным.
– Решайте, – недовольно произнес Саймон, – мы же не можем заставить вас. Все, что зависит от нас, мы сделаем, а это и есть практически все. От вас нужно лишь согласие.
Он протянул руку к бутылке с виски и налил себе на донышко.
– Соглашайтесь, – глядя генералу в глаза, сказал Купер, – такой шанс бывает только раз в жизни, да и то у единиц.
– Значит, так, – решившись, выдохнул Ортез, – вот моя позиция: если телеобращение в пятницу отменят, армия пойдет за мной. На этом разрешите откланяться.
