Здесь всегда сталкивались несколько мотиков, и обязательно устраивался завал. И там всегда дежурили все папы, чтобы поднять гонщиков, потом мотики и завести. И я там тоже часто падал на тренировках, устраивая завал из самого себя. Папа говорил много раз, что надо подъезжать к повороту ещё быстрее, быстро тормозить и быстро выставлять ногу, потом быстро разворачиваться и быстро уезжать, чтобы не было завала, иначе приедешь самым последним. Но у меня не только ещё быстрее подъезжать не получалось, но просто быстро получалось не так, как хотелось бы папе.
И это при том, что на тренировках я старался изо всех сил всё делать быстро и быстро. А сегодня мне предстоит не тренировка, а самая настоящая гонка на перегонки с другими. Ведь они тоже будут стараться всё делать быстро. И быстро падать. И я подумал, что хорошо бы вчера заболеть не очень сильно, тогда бы я остался дома, а они гонялись бы без меня, сами по себе.
И тут к нам подъехал дядя Петрович, самый главный в нашем клубе. Его даже волкодавная собака слушается, потому что знает Петровича с самых щенячьих лет. А еще потому, что у Петровича красное и весёлое лицо, красная же голова, красные уши и белые волосы, которых осталось очень-очень мало.
Петрович подъехал к нам на огромном красном мотоцикле, который ревел сильнее всех других мотоциклов в нашем клубе. Это потому, наверное, что он тоже главный.
– Ну как настроение, малыши? – закричал дядя Петрович веселым красным голосом. – Мандражируем помаленьку?
– А я не мандражирую, – сказал Лёха. И добавил: – Ну нисколечки.
Лёхе хорошо говорить, что он не мандражирует: ему сегодня не гоняться. И завтра тоже: он слишком маленький и глупый. Ещё задавят его, чего доброго, а потом маме с папой отвечать.
– Скажи, какой храбрец! – удивился дядя Петрович. – Хочешь, прокачу?
– Хочу! – обрадовался Лёха.
– Ну, садись! – велел дядя Петрович и подвинулся назад на своём сидении.
Лёха тут же забрался к нему на мотоцикл и вцепился в руль обеими руками.
– Сидишь? – спросил у Лёхи дядя Петрович.
– Сижу! – крикнул Лёха.
– Держишься крепко?
– Крепко!
– Тогда поехали.
И дядя Петрович как газанул, мотоцикл как подпрыгнет, как понесётся, как на горку выскочит, ка-ак подскочит вверх, ка-ак… как перевернётся! – и дядя Петрович полетел в одну сторону, мотоцикл в другую, а Лёха вместе с мотоциклом в третью: так крепко он за него держался. Да только мы не видели, куда он полетел, потому что далеко, но видели, что в сугроб.
