«И когда этот план был готов, — писала „Кейхан Интернэшнл”, — Москва выступила с проектом самого современного города в мире. Специалисты в области планировки посмотрели на него и согласились, что это — великолепная работа. Все цифры были такими точными, как расчет запуска ракеты на Луну».
В городе уже выросли первые кварталы жилых зданий. К середине 1973 года было построено 750 домов. До конца года намечалось подготовить к заселению еще 1300 домов. Для выполнения большого объема строительных работ на базе металлургического завода при техническом содействии Советского Союза сооружен домостроительный комбинат. В домах предусмотрены все современные удобства. Город будет иметь также широкие асфальтированные улицы, первоклассные магазины, гостиницы, рестораны, парки и скверы.
Родные напевы над минаретами
В приглашении на концерт симфонического оркестра Тегеранской филармонии под руководством Хешмата Санджари значилось, что он состоится в Зале имени Рудаки. Это еще более подогревало нетерпение скорее попасть на концерт, так как Зал, или, как его иначе называют, Театр оперы и балета, был построен недавно и является теперь крупнейшим в Иране. В его убранстве нашли воплощение лучшие достижения иранской настенной живописи. Во всем великолепии показали свое искусство мастера мозаики, специалисты по обработке дерева, металла, мрамора.
Празднично оформлен трехъярусный зрительный зал. В его декоративном ансамбле широко использованы парча и другие иранские ткани, мотивы древнейших дворцов Персеполя.
…Медленно погасла огромная люстра, сделанная в виде солнечного диска. Остались гореть лишь боковые лампы. На ярко освещенной сцене перед оркестром стал легкий и изящный, с поседевшей головой дирижер. Он энергично взмахнул дирижерской палочкой, и под сводами притихшего зала полилась музыка, захватывающая то своей бунтарской силой, то величавой песенной мелодией, то широкой картиной народной удали и веселья. Исполнялась Четвертая симфония П. И. Чайковского.
Потом зал долго аплодировал. Уходил и снова выходил на сцену дирижер. Кланялся, поднимал оркестрантов.
— Хорошо! — сказал я видному иранскому музыковеду г-ну Гольсорхи.
— Хорошо, — подтвердил он. — Конечно, — продолжал Гольсорхи, — можно спорить по поводу интерпретации отдельных мест симфонии, а в некоторых случаях и звучания оркестра. Дело в том, что для иранских музыкантов, воспитанных в традициях национальной музыки, исполнение произведений европейских композиторов — задача нелегкая. Но нельзя не отдать должное усилиям оркестра Тегеранской филармонии, стремящегося освоить наследие русской классики.
