— Кстати, об алгебре,— сказал он. (Экипаж улыбнулся. Экипаж очень любил это «кстати». Оно казалось им восхитительно нелогичным.) — В мое время лекции по истории математики читал один очень забавный преподаватель. Он становился у доски,— учитель стал показывать,— и начинал: «Еще древние греки знали,
что (а+b) квадрат равно а квадрат плюс 2ab плюс…— учитель заглянул в воображаемые записи,— плюс… э–э–э… b квадрат»…
Экипаж залился смехом. Матёрые космолетчики самозабвенно глядели на учителя и восторгались. Этот человек казался им великим и простым, как мир.
— А теперь смотрите, какие любопытнейшие вещи происходят иногда с (а+b) квадрат,— сказал учитель и сел, и все столпились вокруг него.
Начиналось то, без чего экипаж жить уже не мог, а учитель не захотел бы,— приключения чисел в Пространстве и Времени.
Ошибка в коэффициенте сбивала корабль с курса и кидала его в черную бездну, откуда нет возврата человеку, поставившему плюс вместо минуса перед радикалом; громоздкий, ужасающего вида полином разлагался на изумительно простые множители, и Лин огорченно вопил: «Где были мои глаза? Как просто–то!»; звучали странные торжественно–смешные строфы Кардано, описавшего в стихах свой способ решения кубических уравнений; изумительно таинственная вставала из глубины веков загадочная история Великой Теоремы Ферма… Потом учитель сказал:
— Хорошо, мальчики. Теперь я вижу: если вы сведете все ваши жизненные проблемы к полиномам, они будут решены. Хотя бы приближенно…
— Хотел бы я свести их к полиномам,— вырвалось у Поля, который вдруг вспомнил, что завтра его здесь не будет и с учителем придется расстаться, может быть, навсегда.
— Я тебя понимаю, товарищ ВМ–оператор,— ласково сказал учитель.— Самое трудное — правильно поставить вопрос. Остальное сделают за вас шесть веков развития математики… А иногда можно обойтись и без математики.— Он помолчал.— А что, мальчики, не сразиться ли нам в «четыре–один»?
— Виу! — взвыл экипаж и кинулся вон из комнаты, потому что для сражения в «четыре–один» нужен простор и мягкая почва под ногами.
«Четыре–один» — игра тонкая, требующая большого ума и отличного знания старинных приемов самбо. Экипаж вспотел, а учитель разорвал куртку и здорово поцарапался. Потом все сели под сосной на песок и принялись отдыхать.
— Такая вот царапина,— сообщил учитель, рассматривая ладонь,— на Пандоре вызвала бы аварийный сигнал. Меня бы изолировали в медотсеке и утопили бы в вирусофобах.
