– Добре, княже! – одобрительно отозвались бояре. – Лихо ты его! Любо посмотреть!
– А чего вас так мало? – На полянке меж деревьями собралось всего полтора десятка ратников.
– Больно крепко бились иноземцы, – пожаловался воин с залитым кровью лицом. – Нелегко пришлось.
– Вот проклятие! – Егор пошел по полю брани, присаживаясь на корточки возле своих. Многие стонали и ругались, пытались сесть, отползти в более удобное место. На душе стало немного легче: убитых оказалось не больше десятка. Остальные просто ранены. Есть надежда, через месяц-другой оклемаются.
Со стороны озера послышался топот копыт. К берегу, держа наготове щиты и рогатины, мчались густые сотни ватажников.
– Вот мы, здесь, атаман! – осадил скакуна возле самых камней Угрюм. – Как приказывал! Кого бить?
– Ищи, – развел руками Егор.
Угрюм подумал, махнул рукой вдоль берега, отправляя сотни дальше, громко приказал ближним ушкуйникам:
– Силантий, вы тут с ранеными князю помогите, – а сам помчался следом за остальными.
Врага он все-таки нашел – в трех верстах дальше по берегу обнаружился лагерь разбойников. Там в руки ватажников попалось полтора десятка чужаков. Их допросили с пристрастием, и на рассвете, когда армия снова выступила в путь, Угрюм доложил:
– Не разбойники-душегубы это были, атаман. Датчане. Пленники сказывали, королева опасается, что ты опять ее земли разорять начнешь. Вести до них дошли, что силы свои к Новгороду созываешь. Литва, так они решили, тебе не по силам, орден Тевтонский ныне зело беден, однако же все еще опасен. Более окрест, кроме унии Датской, никого нет. Удары твои они на себе уже ощутили, посему решили упредить. Убить до того, как ты поход начнешь. Без тебя, так они полагали, войны не случится.
– Это приятное известие, – кивнул Егор. – А то я все маялся, кого в список на раскулачивание первым поставить. Теперь все в порядке. У нас есть доброволец.
После стычки на берегу князь Заозерский решил разделить обоз, отправив часть ватажников вперед налегке, только с ранеными на санях, а остальной груз везти обычным порядком, не торопясь. Благодаря этому помятые в схватке бояре уже через два дня были в Ладоге, возле старой крепости, охраняющей первый из волховских порогов, и отогревались на постоялых дворах в заботливых руках опытных знахарок.
Егор оставил хозяевам серебра, наказав заботиться о храбрых воинах, отправил Угрюма вперед – готовить дворец к приезду хозяев, а сам вернулся к жене, чтобы уже с нею вместе через неделю въехать в ворота бывшего амосовского подворья.
