Виктор, укоризненно покачав головой, все же вылез из удобного глубокого кресла и отправился в кухонную зону кабины заваривать чай. Звякнул чашками, украдкой осматриваясь – не пропало ли еще что-то из мебели или бытовой утвари.
– Скажи, Рифмователь, а как твои дела? – включая электрический чайник, словно невзначай осведомился мальчик, подняв голову к ближайшему микрофону. – Может, все-таки папе сказать, чтобы бригаду отправил?
– Да-да, Рифмователь, пожалуйста! Мы так за тебя волнуемся… – поддержала брата Настя, откусывая кусочек пирожного.
– Лукавить перед вами я не в силах, но к сердцу попрошу не принимать. – Камеры с жужжанием повернулись к ребятам, а из-под балкона задорно подмигнул серебристый огонек. – Биенье тока все сильнее в моих жилах, недуг прискорбный начинает отступать.
Дима что-то радостно проугукал, все еще жуя, а Витя и сестра недоверчиво переглянулись. Дело в том, что с момента недавней перекалибровки Лифт Высокого класса постигла… Скажем так – его постигла странная болезнь. Непредсказуемая, дающая о себе знать лишь временами, но от этого не менее неприятная.
В сознании разумного транспортного механизма поселилась еще одна сущность (у людей бы подобное назвали раздвоением личности), склочная и неприятная, которую сам Рифмователь именовал Сумраком. Узнав о ней, механики из отдела настройки процессоров только почесали в затылках. Пробубнили что-то про «модуляцию базисного эха» и удалились, заявив, что ничего не могут сделать, не навредив поэтическому таланту Лифта…
Так они теперь и уживались – дружелюбный жизнерадостный стихоплет и его тайное альтернативное проявление – мрачное, неприветливое и даже грубое. Ребята уже несколько раз порывались вызвать Рифмователю спецбригаду элитных техников из числа подчиненных Петра Петровича, но больной постоянно отказывался, раз за разом все настойчивее уверяя, что «недуг прискорбный отступает».
– Давайте-ка лучше послушаем, – примирительно предложил Лифт, заметив растерянность на лицах детей и ловко меняя тему, – что сегодня уготовано мне вашим прытким разумом?
Витя вздохнул, в очередной раз отмечая, как много человеческого вложили в процессоры кабин их древние создатели (вам ведь наверняка знакома ситуация, когда друг болеет, но упорно отказывается идти к врачу – дескать, само пройдет?). Но мальчик все же налил заварившийся напиток, раздал чашки брату и сестре и повернулся к микрофону.
– На этот раз будет загадано слово «лампада», – торжественно произнес он и скривился, заметив довольную улыбку перемазанного кремом Димки. – А еще необычное слово «бдыщ». Если ты не против, конечно.
