— К демонам этот разум. — Обжигаясь, я вновь пригубил чай. — Сила призрака растет и, похоже, когда юноша выздоровеет, вокруг него может уже не остаться никого в живых. Это его вина, он выпустил в этот мир монстра, он создал его своими руками.
Больше мы в ту ночь не разговаривали каждый, думая о своем. Слишком это дело деликатное и сложное, в каждой из сторон ринга стоит своя правда и свой смысл. Можно, конечно, можно было бы пустить все на самотек, просто ожидая того времени и того часа, когда проблема, наконец, наберет силы, взорвется гнойной сукровицей на вроде загноившейся раны. Но это не мое, нет, будем срывать пластырь резко, и сразу, хватит этих игр, уже погибли люди, погибли глупо и по чужой вине, мои люди. Надо было, сразу послушать тогда де Кервье, не беря на себя такой ответственности, попробовать как-то изолировать Рахов, жаль лишь, что понимание приходит только зачастую с горьким опытом в обнимку.
На следующий день, мы спустили в подвал к графу всех заинтересованных лиц. А я солгал, солгал любящему отцу, что так надо и ничего не грозит его сыну. А потом солгал сэру Дако, что никаких глупостей не наделаю. Не пришлось лгать лишь Хенгельман, бабуля была недовольна, но держала язык за зубами, храня мой секрет в тайне. Вообще она должна была помочь, не знаю тонкостей и нюансов дела, но в общем это должно выглядеть как спуск во тьму пещеры в слепую по канату. Десмос опускает в нужную точку канат, Хенгельман поддерживает меня, что бы я не ушел влево право, ну а мне остается лишь надеятся на крепость рук, вернее, на полноту энергетических резервуаров и подкачку Мака, что должны мне дать силы преодолеть весь этот путь от начала и до конца. Причем еще бы желательно с последующим возвратом. Желательно.
— Барон, я мало, что понимаю в том, что происходит, и как все это будет выглядеть. — Фава Рах был бледен и напряжен. — Но, есть ли возможность мне тоже посмотреть его память?
Я перевел взгляд на Хенгельман отрицательно качающую головой, потом на Десмоса так же не согласного с предложением.
— Можно попробовать. — Я кивнул ему. — Но тогда появится небольшой риск.
— Это не смертельно? — Он с надеждой воззрился на меня.
— Нет не смертельно, но неприятно. — Вот и снова ложь. — Ложимся на лавки, закройте глаза и постарайтесь хоть немного расслабится.
Мы улеглись на лавки рядом с безвольным парнем, причем из стоящих осталась одна лишь бабуля, пребольно ущипнувшая меня за ляжку и злобно прошипевшая в ухо: «Мы еще с тобой потом поговорим…». Была еще Тина, но она вроде как пряталась в дальнем конце подвала, на что я не стал заострять внимание.
