Она уже спустилась на три ступеньки, когда голова Крэйга показалась над перилами. На лице этого дьявола сияла ухмылка, которой ни одна женщина не доверилась бы.
— Если ты собираешься меня тут бросить, — проворчал он, — самое малое, что ты можешь сделать, это рассказать мне, что ты имеешь в виду в связи с мараскином.
По глазам было видно, что он предвкушает, как она будет пить мараскин из его голого пупка.
Внезапно она тоже это увидела. Она подняла глаза к перилам.
— Ну что мне с тобой делать, Риордан, — пробормотала она.
— Ты действительно хочешь, чтобы я ответил?
— Нет.
Она захлопнула дверь перед его носом, прежде чем издать булькающий горловой смешок. Угроза урагана, открытое море без руля, лавина в Скалистых горах… — вот что такое был для нее Крэйг. Несмотря на прожитые годы, он не потерял привлекательности.
Это была одна из вещей, которые она всегда в нем любила. Но сейчас это был сигнал, предупреждавший ее, как глубоко и быстро она влюбилась.
Джон расценивал свою сестру как гибрид между бубонной чумой и зубной болью. Она преследовала его со дня своего рождения. Все всегда гордились ею, поскольку она приносила из школы только хорошие отметки. Она была шумная, трусливая и рылась в его вещах. Отец считал, что он должен провожать ее домой из школы, а это было непростым делом. Два раза ему приходилось драться, оба раза со старшими парнями, сыновьями фермеров, которые получили ошибочное впечатление, что Джулия является легкой добычей. Он ненавидел драки. И надо же оказаться приклеенным к сестре, которая стала красоткой!
Джулия постоянно отравляла ему жизнь, но была одна хорошая вещь, которую он должен был сказать про сестру. Она умела молчать. Прижатая к стене, под угрозой быть стертой в порошок, она молчала. В тяжелые времена они держались вместе. Он брал на себя ее провинности, она — его. В отношениях с родителями эта система работала достаточно надежно.
Выглянув из кухонного окна, Джулия посмотрела вслед удаляющейся машине.
— Куда, мама сказала, она едет?
— За молоком.
Его сестра быстро пересекла кухню и открыла холодильник.
— Смотри.
Он посмотрел через ее плечо на четыре кварты молока, аккуратно размещенные на полке. Они обменялись взглядами.
— Это третий раз за неделю. Я не понимаю. Куда она ездит?
— Совершенно очевидно. За молоком, — ответил Джон сухо.
— Это я знаю. Господи, если она опять привезет молоко, мы сможем открыть молочную ферму. А ты видел, как она была одета? Белые шерстяные брюки и винно-красный свитер?
