Крэйг взял ее за подбородок, и цепь мыслей прервалась. Карен поняла, что выбрала неподходящий момент для анатомирования прошлого. Перед ней был мужчина, который явно пытался привлечь ее внимание в настоящем.
— Не хмурься, — приказал он.
Поскольку команда прозвучала так глупо, она перестала хмуриться.
— Я подарил тебе книгу не из чувства вины, солнышко.
— Нет?
Прикосновение его пальцев было красноречивым и дразнящим, но в глазах был странный напряженный блеск.
— Нет. Подарок — это каприз и ничего более. И будь я проклят, если знаю, почему Текс послал тебе эти розы, но моя мужская интуиция говорит, что его мотивы тоже не имеют ничего общего с виной.
Разговор был абсурдным, поскольку никакого Текса не существовало, но Карен не смутилась.
— Так, а что говорит твоя мужская интуиция о причинах, по которым Текс и прочие посылали эти цветы?
— Они очевидны.
Крэйг опустил руку и внезапно занялся откупориванием термоса, отвинчивая крышку и наливая в нее кофе.
— Ты красивая, талантливая, сексуальная женщина, Кара. Редкая комбинация. Мужчина должен быть глух, туп и слеп, чтобы это не оценить. Я не удивляюсь, что мужчины на тебя клюют. Но это не значит, что я хотел бы знать детали. И, кстати, я предпочел бы не слышать больше об этих цветах.
Тон был резковатым, и он так был занят крышкой от термоса, что не смотрел на нее. Комплимент ее тронул, но еще больше взволновало то, как он возился с этой дурацкой крышкой. Плечи были с дверь шириной, движения рук нарочито тверды, однако, подумала Карен, она никогда не видела его таким уязвимым.
До этого момента она не понимала, что игра, которую они начали, шла всерьез. Крэйг близко к сердцу воспринял все то, что она говорила о неоцененности и принятии всего как должного, Карен тяжело переживала его слова об ответственности за ошибки, которые они сделали.
Они вновь слышали друг друга. Трудно было поверить, что это повторится. Карен внезапно почувствовала приступ чего-то опасно, угрожающе, устрашающе… мягкого.
— О'кей, — прошептала она легкомысленным тоном. — Если ты не хочешь больше слушать об этих цветах, я не скажу ни слова.
— Хорошо, — ответил он.
— Но я должна сказать, что не хотела бы все это так оставить. Если бы я только знала, кто действительно послал мне эти цветы, я бы разделась догола, накинула пару прозрачных покрывал и соблазнила бы его под «Болеро» в виде благодарности.
Крэйг поперхнулся кофе. Она вежливо протянула ему салфетку, которую он игнорировал. Он взглянул ей в глаза таким пронизывающим взглядом, что у нее сердце ёкнуло.
