— Где мой дядя?
Старуха вновь рассмеялась и, развязно откинув прядь каштановых волос, рассыпавшуюся по лбу Нетай, произнесла:
— Эх, простота ты моя, Нетайхон! Будь жива-здорова, а дядьев и зятьев в этой обители — завались. Все зависит от приманчивости твоей, от уменья склонить гостей к себе.
Постепенно Нетай начинала понимать настоящее свое положение, и первые безутешные слезы покатились из ее горестных глаз на желтый крашеный пол…
На другой день после того, как Нетай расположилась в новой обители, состоялось торжественное прибытие на ташкентский вокзал правителя «великодержавной» Бухары, «светлейшего султана», повелителя правоверных, «шах-ин-шаха мусульман»— эмира Саида Алимхана, заступника веры.
Эмир, в сопровождении толпы придворных, военачальников и военных советников, вышел из вагона с надписью «Ля иляхи…» в пределы ташкентского вокзала и ступил на шелковую дорожку, расстеленную туркестанской знатью и генералитетом. Встречать его хлебом-солью вышла вся городская верхушка и духовенство, кто в мундире с позументами, кто с золотой медалью почетного гражданина, вышли все — вплоть до «величальной команды» муллы Шашкала: тут же находились — губернатор, полицмейстер, небольшое число русских купцов и части казачьих войск.
На станции был совершен весь положенный церемониал, каждый из приветствующих, соблюдая очередность по сану, произнес слово во здравие эмира Алима. Когда эмир, неторопливо и величаво пройдя по платформе, пересек помещение вокзала и приблизился к выходу в город, — первый его шаг был встречен орудийным салютом из крепости Тупраккурган.
Эмир и придворные начали рассаживаться в ожидавшие их коляски. Первыми тронулись офицеры и командующий парадом, следом — музыка, эскорт губернатора, сам губернатор, эмир, влиятельные лица вроде Сандра-хима и Валиходжа-ишана с приданной охраной, а уже позади них — остальные, глядя по чину и званию. Торжественная процессия медленно продвигалась по направлению к Пьян-базару.
Судя по слухам, которые передавались в народе из уст в уста, эмир сегодня — гость князя Саидрахима, и Саидрахим устраивает свой прием в ресторане «Лондон»…
Пишущий эти строки не имел чести присутствовать на указанном приеме и лишь понаслышке излагает события. Говорят, Саидрахим, в виде достойного подарка своему эмиру, предложил ему Нетай. Говорят, за это он заплатил две тысячи рублей хозяину номеров Каракозу. Говорят, в благодарность за столь «всеобъемлющее» гостеприимство, эмир предоставил на откуп приближенному все производство каракуля в Бухаре и в подтверждение сего украсил грудь Саидрахима своей золотой медалью…
