После полугода степенных чайных церемоний в бабушкином доме, еженедельных походов в кино, долгих прогулок по городу и коротких поцелуев в Асином подъезде, где они расставались после свиданий, сыграли свадьбу.
Свадьба была пышной, с большим количеством гостей, главным образом океановских близких и дальних родственников, которых оказалось немыслимое количество. С катанием на автомобилях, украшенных лентами и шариками, с шумным гуляньем в одном из центральных ресторанов. А также с битьем посуды и дракой, к счастью, довольно вялой и без тяжких последствий. На пышном торжестве настояла Татьяна Павловна, мама Океанова, которой страстно желалось, чтобы у Олежека, младшего и любимого сына, все было как у людей. На второй день колотили посуду уже дома у Асиных бабушки с дедушкой. Слава Богу, на этот раз не дрались.
Жених, слегка пьяный то ли от радости, то ли от рюмки водки, которую он опрокинул в себя на первом этапе действа под названием «выкуп невесты», выглядел довольным и совершенно счастливым. Невеста же ощущала странное чувство собственной непричастности ко всему происходящему. Ей казалось, что она ходит, разговаривает, улыбается, словно как в каком-то тумане, непонятно откуда взявшемся в этот ясный солнечный день.
В ЗАГСе, когда они еще только готовились ступить на красную дорожку, ведущую к светлому семейному счастью, Ася неожиданно почувствовала какое-то странное, тоскливо щемящее чувство. Возникло вдруг безумное желание стащить с головы эту кошмарную фату, лезущую в глаза, скинуть неудобные, сдавливающие пальцы ног туфли на высоченных каблуках и сбежать куда-нибудь. Она пыталась думать о чем-нибудь другом, например, о том, какой смешной муж у старшей сестры Олега, маленький, верткий, суетливый, немного похожий на французского комика Луи де Фюнеса, или о том, какой чудовищно яркий галстук у Олегова дяди, приехавшего вместе с женой, болезненной на вид женщиной, из какой-то далекой деревеньки. Однако это не помогало. Отчаянное желание скрыться, спрятаться от жадных взоров многочисленных гостей, а заодно и от жениха, смотревшего на всех (и на свою невесту в том числе) с широкой самодовольной улыбкой, было настолько нестерпимым, что Ася попыталась высвободить левую руку из его влажных пальцев. Не тут-то было: Океанов еще крепче, еще сильнее сжал ее ладошку, а улыбка на его лице стала еще шире и самодовольнее. Грянула музыка, и Ася, подавив вздох, растянула губы в улыбке и обреченно шагнула вперед, навстречу своей новой жизни.
