Финанс-романс. В дебрях корпоративной Европы | страница 64
Болезнь моя закончилась так же необъяснимо, как и началась, никогда с тех пор ничем о себе не напоминая. Благодаря безупречной школьной репутации отличницы меня не оставили на второй год и согласились перевести из седьмого в восьмой класс под честное слово, что я все нагоню. Как по мановению волшебной палочки, у меня появились друзья по интересам, поклонники и близкие по духу наставники, с которыми было легко и приятно. Вакуум заполнился заседаниями литературного объединения, комсомольскими тусовками, журналистскими заданиями, бардовскими кострами и девичьими гаданиями. Юля по-прежнему была рядом.
Родители скептически наблюдали за всплеском моей популярности и превращением гадкого утенка в восходящую звезду, втайне мечтая, лучше бы их дочка была попроще и поскромнее. Но, поскольку ни к оценкам, ни к отзывам учителей придраться было невозможно, им ничего другого не оставалось, кроме как ослабить поводок.
После школы я отправилась в Мурманский пед институт на филфак, потому что любила читать и писать. Институт я выбирала такой, куда бы меня взяли со стопроцентной вероятностью. Мне обязательно нужно было поступить, чтобы не возвращаться жить к родителям. Филолог из меня не получился. После второго курса я бросила институт и в последний раз напугала родителей, оказавшись беременной и незамужней.
Старый мир с его отсутствием секса, дефицитом, уравниловкой и мещанской моралью уходил в прошлое. Красивая жизнь казалась естественной и доступной, она была везде – в мексиканских сериалах, в рекламе зубной пасты, в новых глянцевых журналах, в пунктах обмена валюты, в коммерсантах, в непонятных «приватизациях» и «свободном рынке». В самом начале 1990-х я уже знала, что я другая, «несоветская». Начинающая хищница к тому времени хоть и не могла похвастаться богатой добычей, но уже достаточно долго привыкла жить на свободе, полагаться исключительно на собственный нюх, пользоваться обстоятельствами и не обременять себя лишними сомнениями.
В первый год после рождения Пашки в моей жизни ничего особенного не происходило. Алекс заканчивал институт в Питере, а я, как ни в чем не бывало, впитывала рекламный гламур с телевизионных экранов и перестала общаться со всеми, кто хотя бы раз косо на меня посмотрел. Экономя на еде и донашивая одежду школьных времен, я находила возможность покупать Cosmo и дорогую косметику. Это оказалось так просто – вычеркнуть и забыть отличницу-спортсменку-комсомолку, звезду класса. Уже тогда было видно, что проторенных троп больше не существует.