Но KPEY – это не кузница кадров, а голодные игры на выживание. Здесь никому не интересно, какой у тебя потенциал, чему ты можешь научиться. Успех определяется только тем, что ты уже знаешь и умеешь. Поэтому, чем сложнее тебе приходилось до KPEY , тем лучше ты будешь работать. А сожженные за спиной мосты помогают сосредоточиться на новых обязанностях.
Я попала сюда накануне тридцатилетия, сбежав из Хельсинки от монотонности брака и предсказуемой стабильности финского корпоративного мира, прихватив отчаянные амбиции и полсотни пар обуви. В прошлом остались питерский ФИНЭК [1] и Университет Хельсинки, первые робкие шаги в управлении финского бумажного концерна StoraEnso . Сомнения по поводу того, к чему лежит душа и на что хватает способностей, были отброшены. Неотвратимо росла уверенность, что я все-таки особенная и, возможно, что-то у меня получится. Пришло время кардинально изменить жизнь. Несколько блестящих проектов, завершившихся скачками через две ступеньки вверх по карьерной лестнице, обновленное резюме – и вот я в Бонне, в CorpTower . Как оказалось, я была неодинока. KPEY притягивает тех, кто ищет быстрых и радикальных перемен.
Вот и Камилла, в которой я с первой же встречи распознала родственную мятежную душу, точно так же однажды почувствовала, что ее начинает мутить от монотонности жизни, вдохнула поглубже и прыгнула в неизвестность.
Камилла – бывший форексный трейдер (это тот, кто знает, чем фьючерс отличается от форварда), citygirl [2] , только с поправкой на мужа и ребенка. Всего несколько месяцев назад она перестала кормить грудью сына, выставила непутевого супруга, закончила перестройку дома и чудом избежала операции по удалению чего-то жизненно важного. Из-за всех этих передряг она могла проводить на своей прежней работе в крупной финансовой компании в Таллине только десять часов в сутки вместо обычных пятнадцати, и шеф Камиллы нанял ей в помощь старшего менеджера – молодого и амбициозного вчерашнего выпускника, мальчика из хорошей семьи. Камилла разозлилась и в припадке досады разместила свое резюме на Monster [3] . Ее почти сразу же пригласили на интервью. В итоге одним июньским утром она вышла из CorpTower c предложением о работе. Ей дали сутки на размышление.
Камилла не спеша добрела до Рейна, невидящими глазами уставилась в контракт и расплакалась. Красивейший парк вокруг, нарядные разноцветные клумбы, лебеди с балетной осанкой в пруду, неспешные баржи, спускающиеся и поднимающиеся по Рейну, джоггеры с айподами, мамаши с карапузами – и совершенно никому нет дела до того, что где-то среди всего этого видимого благополучия на одинокой скамейке тихонько всхлипывает какая-то там трейдерша. Никому нет дела, что она с утра ничего не ела, не понимала, как ее нелегкая сюда занесла, не представляла, в какой стране ей теперь разводиться и как быть с годовалым ребенком. Можно ли вот так наобум взять и в тридцать с небольшим лет сбежать от всех своих проблем, неотвеченных вопросов и неоконченных скандалов, переехать в чужую страну, где у тебя вообще никого нет и на языке которой ты совсем не говоришь?
