* * *
If anything can go wrong, it will [54] .
Шереметьево-2 встретил нас с Манишем потерянным багажом, очередями на паспортный контроль и немыслимой любезностью сотрудников:
– Передайте вашему спонсору, что у нас не работают компьютеры, поэтому заявки на утерянный багаж мы не принимаем. Ждите.
Темнокожий индус, сопровождающий молодую женщину в Кемерово, – не важно, что оба они в деловых костюмах и с лэптопами, – для администратора службы багажа автоматически попадает в категорию спонсора. Таксист, завидев иностранца, требует двести евро за проезд из Шереметьево-2 в Шереметьево-1. Будучи посланным подальше, соглашается на двадцать. Он моментально попадает в пробку, из-за которой мы уже наверняка опаздываем на кемеровский рейс. У таксиста хватает наглости просить накинуть. Самолет улетел. Следующий – через сутки. В потерянном чемодане были мои новые шанелевские ботинки, я всего-то пару раз успела их надеть.
– Ишь чего, интернет им подавай в аэропорту, – сестра-близнец багажной тетеньки уже в Шереметьево-1 возмущается из окошка справочного бюро.
Раз уж интернет пассажирам не положен, гостиницу нам ищет Алекс по телефону из Люксембурга. За окном десять вечера, идет снег, время от времени воют сирены. Мрачно одетые люди с отрешенным видом сидят на полу, на ступеньках, на подоконниках, на чемоданах. Лица у пассажиров как у узников – будто им все равно, что с ними случится. Мне хочется купить билет на первый же самолет в Европу и вырваться из этого сюрреалистического кошмара, но поделать ничего нельзя и жаловаться некому. Я сажусь на ступеньки в центре зала ожидания и тихонько плачу. Мимо меня проплывают чемоданы. Маниш звонит кому-то. Наконец Алексу посчастливилось найти гостиницу недалеко от аэропорта, и я с надеждой записываю номер телефона. Представители гостиницы обещают прислать за нами машину в течение двадцати минут. Ну хоть что-то.
Приключения продолжаются. Представителями гостиницы оказываются два бритоголовых «братка» в кожаных куртках. Маниш, наивная душа, ничего не подозревая, садится в джип. Я пытаюсь успокоить себя мыслью, что Алекс не мог забронировать для меня что-то сомнительное. Кроме того, Маниш нас в обиду не даст. В любом случае оставаться в аэропорту сил больше нет.
Полчаса мы колесим по лесам, освещения вокруг нет совсем, видно только, что это неасфальтированная проселочная дорога где-то у черта на куличках. Еще минут через пятнадцать въезжаем во двор частного дома, в котором нет ни малейшего намека на гостиницу. Ворота за нами сразу же закрываются. И мне снова кажется, что все это происходит не со мной.
