Но в одно солнечное весеннее утро все изменилось. Я пришла домой после двухдневного отсутствия и увидела, что бабушка лежит на пороге. Подбежав к ней, я взяла ее за руку, чтобы проверить пульс, и только потом заметила застывший взгляд. Отказываясь верить в происходящее, я со всех ног бросилась в поселок. И, хотя мы жили на окраине, казалось, я добежала до дома старосты почти мгновенно. Сквозь слезы я сбивчиво начала объяснять ему, что с бабушкой «что-то не так»… И только когда охающие соседи столпились вокруг тела, я осознала — ее больше нет. От чего она умерла, сказать никто не мог: лекарей, кроме нее, в поселке не было. «На вид — все в порядке, значит, своей смертью», — решили советом.
Похороны я помню смутно. Помню влажные от болотной близости комья глины, грубые, наскоро сколоченные доски гроба и желтые ирисы на свежей могиле. Холодное тоскливое кладбище истощило все эмоции и чувства, оставив только усталость и ноющую где-то глубоко в душе боль.
Как во сне прожила я два месяца во внезапно опустевшем доме, слишком тяжело воспринималась потеря единственного близкого человека. А когда пришло время ежегодного набора в Академию, собралась в дорогу.
И вот теперь, после нескольких дней пути, произошедшее начало потихоньку забываться. Впервые за это время мне стало легче. Казалось, я задержалась, собирая травы, или просто вижу странный сон. В голове рисовались яркие картины величественных замков и рыцарей в сверкающих доспехах, готовых на новые подвиги…
Вдруг раздался резкий свист. От неожиданности я вздрогнула, мгновенно вернувшись к реальности.
— А ну стой! — раздался крик, и на дорогу выскочили шестеро здоровых мужиков с тесаками и дубинками.
Сердце испуганно сжалось, и я застыла на месте.
— Гля, да это девка! И добыча и развлечение разом. — Рыжебородый обладатель громкого голоса недобро усмехнулся, обещая, что мое маленькое путешествие тут и закончится.
Я дернулась, чтобы убежать, но здоровяк мгновенно оказался рядом и схватил меня за руку.
— Куды?
Жесткие пальцы сильно сжали запястье и рванули на себя.
Мне бы сопротивляться, да в это мгновение все тело словно одеревенело.
— Давай пошли, — снова дернул меня бородач.
От страха рассудок почти полностью отключился, и мной овладела страшная слабость, лишая способности к сопротивлению. «Вот и пришло время рыцаря с нимбом», — промелькнула в голове отчаянная мысль. Бородач, сплюнув, подхватил меня, перекинул через плечо и потащил в лес.
