Городскую одежду ей, впрочем, скоро пришлось сменить на ту, какую носили все деревенские бабы. Павел привез и водворил в хату сестры вместе с Франкой ее небольшой сундучок. Из него Ульяна, которой было любопытно увидеть вещи городской гостьи, извлекла подушечку, рваное одеяло, два платья и три сорочки. Это было все имущество Франки, все, что она нажила за шестнадцать лет службы. Остальное пошло на угощение приятелей и приятельниц и на покупку того, что хранилось в шкатулке на дне сундучка. Были в этой шкатулке блестящие брошки, серьги, гребенки с каменьями, ленты разных цветов, пестрые косыночки, засаленные перчатки, несколько кусков пахучего мыла. При первом же прикосновении неловких рук Ульяны все эти помятые, сломанные, рваные и попорченные вещи посыпались из незапертой шкатулки к ней на колени. Значительную часть этих сокровищ, вызвавших всеобщее восхищение, Франка тут же раздарила. Ульяне повязала на голову пунцовый платочек, а старой Авдотье — ленту на шею. Детям, которых множество набилось в избу, бросила горсть бус и ломаных шпилек, а к Филиппу пристала, чтобы он заколол ворот своей рубахи булавкой с блестящим стеклышком. И все время она щебетала и смеялась, то и дело целовала Ульяну, Авдотью, ребятишек. Даже Филиппа чмокнула в щеку, для чего ей пришлось стать на цыпочки. Потом, подбежав к Павлу, обняла его одной рукой за шею и села к нему на колени. Такая вольность до свадьбы, да еще на людях, его очень смутила, и он, отведя глаза, пересадил Франку на лавку рядом с собой. Все поглядывали на нее с любопытством и удивлением. Такой шумливой, бойкой, а главное — щедрой женщины никто из здешних людей еще никогда не встречал! Щедрость ее говорила прежде всего о том, что она беспечна, не способна копить и беречь, заботиться о завтрашнем дне, а еще эта щедрость объяснялась тем, что Франка сейчас чувствовала себя безмерно счастливой. Радость ее так и рвалась наружу, проявляясь в смехе, в прыжках, бурной нежности к людям, среди которых она очутилась. Казалось, если бы кто-нибудь из окружающих был очень голоден, она способна была отдать ему себя на съедение. Ульяна, очень довольная подарками, не переставала рыться в ее сундучке и, развернув что-то белое, так и ахнула. Ее поразили сорочки Франки, тонкие, но совсем рваные. Иметь полную шкатулку дорогих украшений и лент — и ни одной целой рубахи! Да и платья, отделанные множеством оборок и бантов, были в пятнах, с обтрепанным подолом.
