Юрий Гагарин».
— Ну как в воду глядел, — выдохнул кто-то.
— Да-а! — протянул Матвеич и сказал еще раз: — Да-а-а!
— Товарищи! — сказал я. — У меня есть предложение! Я согласен с Иваном Матвеичем. Юрке надо сменить фамилию. Но, может быть, сначала дадим ему срок? Я уверен — он исправится!
Я глянул на Матвеича и вдруг увидел, что он улыбается во весь свой щербатый рот и подмигивает мне. Чего это он? Подмигивает-то чего?
— Ну как? — спросил Виктор Сергеевич.
— А что он сам-то скажет? — крикнул кто-то.
Юрка медленно встал с табуретки, и она тихонько скрипнула в тишине. Он постоял минуту, потом с трудом поднял голову и обвел всех застывшим взглядом.
— Только фамилию не меняйте! — хрипло сказал он. — Только фамилию…
— Ну? — спросил Виктор Сергеевич. — Как решаем?
— Даем срок! — сказал Матвеич.
И тут я снова увидел Анку. Она плакала, отвернувшись лицом к стене. И сегодня была не в английских шпильках, а в обыкновенных латаных тапочках.
Домой я вернулся в первые дни сентября. В университет не прошел, не хватило двух баллов — по литературе получил тройку. Вот уж чего не ждал! Думал, литературу-то я знаю… Правда, по математике и физике я получил чистые пятерки, и математик, молодой и модный парень, — оказалось, профессор! — предложил мне, когда я забирал документы в приемной комиссии:
— Хотите пойти ко мне лаборантом? Через год поступите. У вас математические способности.
Это было заманчиво! Но я подумал, вспомнил про Анку, Юрку, про наш отряд космонавтов и ответил:
— Нет, я поеду домой, на завод. А через год приеду.
Тогда он продиктовал мне целый описок книг, которые я должен проштудировать за зиму. Так сказать — программу-минимум.
— Жду вас через год, — сказал он. — И жмите на литературу!
Приехав домой, я сразу же пошел к Юрке. Он сидел на кровати и что-то читал. Мы крепко пожали, друг другу руки, так что косточки у обоих хрупнули, и Юрка спросил:
— Ну как?
— Вернулся. Не прошел.
Юрка жалеть меня не стал. Это он правильно сделал.
— Что читаешь?
— А-а! — он покраснел и захлопнул книжку. Я вытянул ее из Юркиных рук. Это был «Евгений Онегин». Я ничего не сказал Юрке. Молча положил книжку.
— А меня забирают в армию, — сказал Юрка, — повестка пришла.
— Бравый солдат Швейк! — сказал я.
— Только бы в авиацию послали, — ответил Юрка. — Только бы в авиацию. Но, наверно, не пошлют.
— Почему? — спросил я.
— Туда берут с хорошими характеристиками.
— А-а, — сказал я.
Мы пошли с ним пошататься по городу, сходили в кино и выпили по кружке пива.
