Голос умолк. Старк отступил назад и недоверчиво спросил Треона:
— И что же, твоя семья пренебрегла бы этим предупреждением?
Треон рассмеялся.
— Они глупцы. Они жадны, жестоки и чрезвычайно горды собой. Они сказали бы, что это ложь, придуманная, чтобы отпугнуть пришельцев, или — что человеческая плоть неподвластна законам, которым подчинена плоть рептилий. Уж они-то что-нибудь бы да придумали себе в оправдание, потому что слишком долго тешились этой мечтой.
Старк вздрогнул и поглядел на черную дверь.
— То, что там, должно быть уничтожено?
— Да, — мягко сказал Треон.
Глаза его сияли, он вспоминал некую собственную свою мечту. Он шагнул вперед и, когда Старк хотел идти с ним, оттолкнул его со словами:
— Но ты в этом участвовать не будешь.
И покачал головой.
— Я ждал, — прошептал он как бы самому себе, — Ветры велели мне ждать, пока этот день не созреет, чтобы упасть с дерева смерти. Я ждал, и сегодня на заре я знал уже, ибо ветер сказал: «Настало время сбора плодов».
Он внезапно взглянул на Старка, и в глазах его было чистое безумие, несмотря на всю его покорность воле рока.
— Ты слышал, Старк: «Мы сделали высокими и стройными тех, кто уродлив был от рождения». Близится мой час. И я стану мужчиной на то недолгое время, что отпущено мне.
Треон двинулся вперед, и Старк даже не пробовал за ним следовать. Он смотрел, как удаляется от него увечное тело Треона, белое в красной мгле, пока Треон не миновал чудовище-привратника и не подошел к черной двери. Длинная тонкая рука протянулась и отомкнула запор.
Дверь медленно растворилась. В дверном проеме Старк увидел зал, в котором стояло сооружение из хрустальных палочек и дисков на металлическом каркасе, и вся эта конструкция мерцала и поблескивала, испуская голубоватое свечение, делавшееся то слабее, то ярче, как если бы оно отражало биение гигантского сердца. Был там и другой аппарат: замысловатое скопление конденсаторов и трубок, это-то и было сердце, и оно все еще было живо.
Треон прошел внутрь и запер за собой дверь. Старк отступил на приличное расстояние от двери и ее стража и сел на корточки, прислонившись спиной к стене. Он думал об аппарате. Космические лучи, наверное, — невидимая энергия, которая приходит из-за пределов Неба. Даже ныне все их возможности не были известны. Но несколько несчастных звездолетчиков на себе испытали, что в определенных условиях с человеческими тканями происходят непонятные изменения. Мысли эти пришлись Старку не по нраву. Он попытался вообще не думать о Треоне. Он попытался вообще ни о чем не думать. В коридоре было темно и абсолютно тихо, и бесформенный страх молча сидел у самой двери и ждал вместе с ним. Тело Старка содрогалось от глубокого животного ужаса.
