Визенклее, не произнося ни звука, ряд за рядом, укладывал кирпичи. Когда отверстие было почти замуровано, Визенклее выпрямился и торжественно провозгласил:
— Итак, мой труд будет сейчас завершён. Я кладу последний кирпич. Станьте все полукругом и внимательно смотрите.
Папа, мама и Горошек попробовали образовать полукруг и только тут заметили, что не хватает Анни.
— Анни, где ты? — крикнула мама.
В ответ раздался странный хохот, и непонятно было, откуда он исходит.
— Сдаётся мне, здесь есть привидения, — сказал Визенклее.
Папа и мама побледнели.
— Батюшки! — шёпотом сказали они.
А Горошек заглянул в дырку, куда должен был лечь последний кирпич, и увидел… кончик носа.
— Господин Визенклее, — закричал он, — вы же замуровали Анни!
Вслед за тем прозвучал замогильный голос:
— Выпустите меня, господин Визенклее! Я заблудилась и хочу выбраться назад, в погреб.
Но Визенклее заупрямился. Ему ни за что на свете не хотелось ломать свою замечательную стену. Он просунул в отверстие коробок спичек и сказал:
— Ты выйдешь с другой стороны, Анни. Там, где живёт женщина с кошками, поняла?
— Мне бы лучше карманный фонарик! — крикнула Анни. — Спички так быстро сгорают, и я опять заблужусь!
— Ничего, не заблудишься, — строго сказал Визенклее и положил последний кирпич. — Словом, теперь нужна извёстка — и готово дело.
— Бедная моя Анни… — сказала мама.
— Вы — самый безжалостный из всех сторожей, — сказал папа.
А Горошек добавил:
— Если Анни в темноте набьёт себе шишку, я буду вынужден вызвать вас на дуэль, господин Визенклее!
Визенклее высокомерно посмотрел на него и вытер мастерок о правую штанину.
— Смешно, — сказал он. — Ни один человек в мире не вправе требовать от меня разрушить эту изумительную стену. Эта стена — произведение искусства. Анни же легко найдёт выход через квартиру кошачьей хозяйки.
— Дай-то бог! — сказали мама и папа.
Визенклее с гордостью осмотрел ещё раз своё сооружение и сказал:
— Теперь вам нужна только приличная дверь.
— Избавьте себя от хлопот, — мужественно возразил было папа Штенгель. — Соорудить дверь для меня сущий пустяк.
Визенклее задумчиво соскрёб с лица засохшие глиняные брызги:
— Помогать вам сооружать дверь я не буду. Я принесу вам готовую. Салатового цвета.
— Интересно, — сказала мама Штенгель. — Готовую дверь?
Но Визенклее уже поднимался наверх. Папа, мама и Горошек с минуту постояли ошарашенные, потом тоже покинули подвал и вышли на улицу. Скоро они увидели Визенклее. Он на рысях спешил к ним, водрузив на голову новёхонькую дверь, которая и в самом деле была окрашена в салатовый цвет.
