Наследница Кодекса Люцифера | страница 16
– Я найду книгу, – услышал он собственный голос. – Найду и уничтожу ее. Тогда тебе больше не придется беспокоиться, батюшка!
– Никто не может уничтожить ее. Вместо этого она потребует принести ей жертву.
– Значит, принесу.
– Она уничтожит тебя.
– С чего ты взял, что жертвой непременно стану я? – спросил мальчик и рассмеялся. – Не беспокойся, батюшка. Просто скажи мне, где книга и как она называется.
Отшельник покачал головой.
– H… н… гн-н-н… н… нам пора спать, – каркнул он и лег на землю у костра.
Этой ночью мальчик тоже плохо спал, но просыпался вовсе не из-за мучивших его кошмаров. Старик стонал и охал во сне. Казалось, он балансировал на грани между сном и явью. Его огромные лапы вздрагивали. Мальчик очень осторожно приблизил губы к уху старика.
– Как называется книга? – прошептал он.
Он кивнул, когда эти слова сорвались с дрожащих губ. Он никогда не забудет их. И если ему доведется стоять перед костром, пламя которого будет пожирать страницы, он скажет: «Вот видишь, батюшка, теперь бояться нечего. Я сжег библию дьявола».
Он заснул, и впервые с момента бегства из крестьянской усадьбы его убаюкало чувство, что жизнь продолжается. И впервые в жизни он заподозрил, что даже существование такого ничтожества, как он, не лишено смысла.
Но через несколько дней его мечты умерли под дубинами солдат.
Книга первая
Сумерки богов
Декабрь 1647 года
Нам приходится прилагать максимум усилий, чтобы вылечить самих себя.
Марк Туллий Цицерон. Тускуланские беседы
1
Он согрешил… о, Господь на небесах, он согрешил. Он думал, что его поступок послужит хорошей цели, но тот в конце концов остался тем, чем являлся: ужасным, отвратительным, совершенно непростительным прегрешением.
Confiteor Deo omnipotenti…
Исповедую Богу всемогущему…
Он напомнил себе о кострах; о криках; о громком стуке в запертую дверь; о мольбе, о пощаде, которая становилась тише и тише, по мере того как произносивший ее отдалялся от него, так как он бежал прочь, так как он предоставил их судьбе: адскому пламени, которого они боялись, которого они хотели избежать любой ценой… адскому пламени, которое сейчас заживо пожирало их.
Но оно того стоило – или нет? Когда они услышали о призыве к новому крестовому походу в Святую землю, который бросили французский король и венецианский дож (кажется, это было только вчера, и к тому же тогда он был юношей, а сейчас – мужчина, проживший половину жизни), они много спорили. Стоит ли вера того, чтобы за нее умереть? Ответ был «Да!», и они выкрикнули его, сверкая глазами и раскрасневшись. Глупцы, какими же глупцами они тогда были, и он тоже, ничем не лучше других. Ничего-то они не знали, совсем ничего!