— Плохи дела. Как я и предполагал, мы имеем дело с запущенным военным психозом. Во время войны я служил майором медицинской службы, подобные случаи мне знакомы.
Хуттунен возразил, уверил, что его ничего не беспокоит, и потребовал выписать.
Доктор листал «Военный медицинский еженедельник», не удостаивая пациента ответом. Хуттунен заметил дату — 1941 год.
Доктор указал ему на статью «Военный психоз и невроз во время войны и после».
— Что смотрите? Это вас касается, — проворчал врач и протер очки. — Все эти случаи научно обоснованы. Здесь говорится, что в 1916–1918 годах третья часть английской армии, сражавшейся во Фландрии, из-за психоза и невроза была признана непригодной для передовой. Военный психоз и невроз особенно быстро прогрессируют у чувствительных ранимых натур. Заработав его однажды, он может снова проявиться без каких-либо видимых причин. Еще здесь говорится, что с 1920 по 1939 год в финской армии было зарегистрировано 13000-16000 солдат с умственными отклонениями, из которых большинство, конечно, принимали участие в военных действиях.
Доктор поднял взгляд и уставился через стол на мельника.
— В прошлый раз вы признались, что участвовали в обеих войнах.
Хуттунен кивнул, но сказал, что все равно не понимает, на каком основании доктор считает его сумасшедшим.
— Не я один.
Доктор нашел в статье очередную полезную информацию.
Санитары закурили. Хуттунену тоже захотелось, но он знал, что не имеет права даже на одну затяжку.
— Во время войны людьми недалекими руководит примитивный инстинкт самосохранения. Вместо благородной готовности пожертвовать собой, как все солдаты, такие люди, наоборот, всеми способами стараются убежать от трудностей и неприятных переживаний. Такие смельчаки, как Свен Дуфва[1], тут скорее исключение, чем правило.
Врач с отвращением посмотрел на Хуттунена, снова полистал журнал, прочитал про себя несколько подчеркнутых мест и продолжил:
— Их реакция в критических ситуациях ослабевает, они ведут себя как дети, не отдавая себе отчет в происходящем. Часто у таких людей наблюдается неряшливость, они могут пачкать стены испражнениями, есть их и тому подобное.
Доктор повернулся к санитарам с вопросом, проявляет ли данный пациент подобные симптомы.
Санитар постарше затушил бычок в цветочном горшке и произнес:
— Насколько мне известно, говна он пока не ел.
Хуттунен протестовал — немыслимо приписывать ему подобные мерзости. В ярости он вскочил со стула, но так как санитары тоже встали, мельнику ничего не оставалось, как проглотить обиду и сесть на место.
