Как незаметно все изменилось. Теперь можно было читать новости, смотреть в сети информацию о событиях, имевших место, когда Юле и её друзьям было лет по 10–13, и анализировать их. О качестве этого анализа можно было спорить, кто-то знал больше, кто-то понимал вещи по-своему, но сам факт наличия у молодых людей желания обсуждать темы, от которых раньше клонило в сон, лично Юлю часто просто поражал. Возможно, они выросли. Доросли.
— А, между тем, наш президент, судя по новостям, крутится как белка в колесе, работает на благо нации, старается, — Тим вырвал Юлю из омута воспоминаний. — Словно все против него, неприятности в нашей стране все равно продолжают происходить. Правда, грустно?
— Не язви, — щелкнула зубами от досады Юленька, слезая с кровати и принимаясь ходить по комнате. — Вот объясни мне, пожалуйста, почему при наличии 450-ти депутатов в Государственной Думе, в России проблемы начинают решаться только после того, как лично приедет президент, подтвердит, что все плохо и скажет, чтобы исправили?
На этот вопрос у Тимофея ответа не нашлось. Возможно, дело, как всегда, в загадочной русской душе, в натуре людей, живущих в стране и не желающих обременять себя лишними трудами до тех пор, пока не явится начальство, своим недовольством подвергая опасности теплое рабочее место недобросовестных исполнителей? Тим озвучил Юле это предположение, с которым девушка с готовностью согласилась.
— Знаешь, мне тут недавно отец на эту тему хорошо прокомментировал, — грустно усмехнулась девушка. — Сказал, что у нас в России никто и никогда лишнего делать не будет, и у каждого своя работа. Копают люди яму, и вот один рабочий копает, другой разворошенную землю по кучкам раскладывает, третий эти кучки грузит на тележки, четвертый эти тележки везет в неизвестном направлении. И вот если кто-либо из этой цепочки свое дело не исполнит, яму уже не докопают, потому что ни один из рабочих за другого и пальцем не пошевелит, будет сидеть и говорить «а я что? У меня полномочий нет! Идите к начальству!». Мы с тобой свалимся в эту яму, пойдем жаловаться, а нас так и будут все отсылать «к начальству». Кто у нас самое высокое начальство? Президент!
— Хорошо хоть к Господу Богу не посылают, — справедливо заметил Тимофей. — А то он все-таки выше президента, даже если это президент России.
— Не факт, — нервно поежилась Юля.
Молчание, воцарившееся в комнате молодых людей, нарушила вибрация мобильного телефона на столе. Белый «iPhone» Юли разрывался от настойчивых звонков от абонента «Д». Тим при виде определившегося номера скорчил рожу, звонивший Юле молодой человек его откровенно раздражал. Девушка трубку все-таки сняла.
