– Так, а сейчас обнимите мужа за шею, голова к голове… склонитесь к нему поближе… и улыбочку, пожалуйста, в тридцать три зуба.
«Тебя бы заставить улыбаться во все зубы», – бесилась я про себя, но сделала все, как он велел, – мне очень хотелось, чтобы Зигмунду достались эти деньги, в которых он так нуждался для завершения строительства дома.
– Неужели сумма и правда настолько велика? – спросила я, когда банда фотографа с ассистентами и визажистов наконец убралась восвояси.
Съемки остались позади, осталось провести интервью.
– Правда, – ответил он, – их хватит, чтобы покрыть крышу.
– Ну, что же, я рада, – закрыла я вопрос.
Беседа с журналисткой на первый взгляд была приятнее фотосессии. Я говорила то, что наметила заранее. И после ее ухода тут же обо всем забыла. Неудивительно, ведь я так спешила в театр. Потом собиралась поехать к Эльжбете. Мы заранее условились на определенный час – она хотела мне кое-что показать. Однажды я ее спросила, чем она занимается в свободное от домашних хлопот время. Как проходит ее день, разумеется, когда нет репетиций.
– Ты ведь уже знаешь, меня содержит дочь, я тебе говорила, – ответила она.
– Ну а вообще что в твоей жизни происходит? Что ты обычно делаешь?
– Звезды рассматриваю.
– Ты серьезно?! Как это?
– У меня на крыше есть телескоп. Ты не представляешь, как это увлекательно. Я знаю о звездах почти все… но хочу знать больше. – Она посмотрела на меня. – Это ты себе вообразила, что все начинается и заканчивается театром. А на свете есть столько интересных вещей. К примеру, астрономия. Иногда я полночи провожу за телескопом. И тогда все становится на свои места. Если бы не это мое увлечение, не знаю, что бы со мной было после его ухода… А так я себе объяснила, что он и я – лишь пылинки в огромном космосе… какое имеет значение, что чувствует какая-то пылинка…
Я была так поражена этим признанием, что долгое время не знала, что сказать. И заявила самое дурацкое из всего возможного:
– Но ты ведь не хотела мириться с разводом, писала разные заявления, только было уже поздно.
– Не писала я ничего. До меня тоже дошла эта сплетня. Неужели и ты думаешь, что я до такой степени глупа, чтобы хлопотать об отмене судебного решения?
– Так значит, это была сплетня?
– А ты еще не привыкла, что в театральной среде сплетня заменяет правду? Об этом известно всем – так удобнее.
– А почему ты так быстро дала ему развод?
– Ну, потому что он этого очень хотел.
– А ты?
Она горько усмехнулась:
