Ансен с удовольствием вспоминал время, когда Гинзберг и Орловски гостили у него: «Из-за Питера и Аллена Пегги Гугенхайм сбежала из квартиры после того, как застала их молотящих друг друга грязным полотенцем, которое по ошибке стукнуло ее, почти то же самое сделал молодой голландский художник Гай Карлофф, увидев, как они, словно два сумасшедших, выкаблучиваются перед Полом Гудманом, и мысли их блуждали далеко в дюнах Лидо.[20] Именно Карлофф показал им дом номер 9 по улице Жи-ле-Кер, позднее ставший известным как Бит Отель». Карлофф тогда уже жил в Бит Отеле и порекомендовал его Аллену как дешевое местечко, расположенное в самом сердце Латинского квартала, где разрешалось готовить в комнатах, а хозяйка гостиницы к наркотикам и к людям нетрадиционной ориентации относилась снисходительно. Аллен тут же написал Корсо, прося его занять для них комнату. Но в Отеле была куча американцев, которые приехали на лето в Европу, ему сказали, чтобы он приходил через месяц, когда, может быть, появится что-нибудь подходящее.
У Грегори не было денег, чтобы остановиться в обычном отеле, и, настроив против себя большое число людей неожиданно появляющимися чеками и долгами, которые им за него приходилось отдавать, он отправился в Амстердам, оставив в офисе «Америкэн Экспресс» письмо для Аллена и Питера, которые вскорости прибывали в Париж, с сообщением, что комната будет доступна только после 15 октября, а пока же они могут приехать к нему в Голландию.
16 сентября 1957 г. Гинзберг и Орловски приехали в Париж из Италии. По их внешнему виду в них с трудом можно было признать двух скандально известных представителей «Разбитого поколения». Сейчас они были не похожи на тех битников на выходные, которые фланировали во множестве по улицам Гринвич-Виллидж: с эспаньолками, в сандалиях, в одной руке — пара бонго,[21] в другой — «Вопль». Аллен и Питер выглядели так же, как тысячи других молодых людей, которые тогда странствовали по Европе с рюкзаками за спиной. Их волосы были чуть длиннее общепринятых стандартов, по плечи, но они были чисто выбриты и, хотя и были без галстуков, а по одежде можно было сказать, что они носили ее, долго не снимая, одеты они были, в общем-то, совершено прилично. Аллена выдавали его глаза: люди часто удивлялись выразительности его взгляда в те дни, казалось, что его большие карие глаза отражали все. Аллен с Питером были общительными людьми и часто заговаривали с незнакомцами, спрашивали, любопытствовали, страстно желая услышать историю чьей-нибудь жизни или историю старого здания. Настойчивость Аллена иногда смущала людей, но добродушный Питер с его высокими русскими скулами, открытой улыбкой и необычным чувством юмора действовал на них успокаивающе, и многие были рады встрече с ними.
