Его идеал — это церковность духовной школы и богословской науки.
Его постоянное напоминание — это: вне Церкви нет спасения, вне Церкви нет таинств.
Когда ему пришлось писать ответную статью-письмо к Р. Гардинер (помещ. в «Бог. Вестн.» янв. 1917 г.) — секретарю комиссии по устройству Мировой конференции христианства, то здесь архиепископ Иларион с особенной силой убеждения высказал свои заветные думы. Вот наиболее примечательные места:… «Я имел удовольствие получить и Ваши любезные письма, в одном из которых (от 13 сентября 1916 г.) Вы выражаете надежду, что я не только прочту присланные Вами брошюры, но и сообщу Вам свои замечания. С радостью готов беседовать с Вами по столь дорогому для меня вопросу, как вопрос о Церкви… По Вашему убеждению, все именующие себя христианскими общества составляют единую Христову Церковь, но лишь ослабленную в ее единстве… Такое учение о Церкви принять совершенно невозможно, так как оно, безусловно, неведомо древней Церкви, в которой не знали никакого ослабленного понятия о единстве Церкви… Основную истину христианства, его великую тайну — воплощение Сына Божия, признают все христианские вероисповедания. Но это одно не может сливать их в единую Церковь. Ведь бесы, по апостолу Иакову, веруют (II, 19), и веру свою, по свидетельству Евангелия, исповедовали подобно апостолу Петру (Мф XVI, 16; XIX, 27; Мк I, 24; Лк VIII, 28)».
В период послесоборный, до ареста, он являлся красноречивейшим проповедником, слушать которого стекалась вся верующая Москва. В этот период пленения большевистского он был одним из первых сотрудников Святейшего патриарха Тихона.
А на самом Соборе Церковном им была произнесена, пожалуй, самая блестящая речь о патриаршестве. Вот какими тонами звучит эта речь: «Никогда Русская Церковь не была без первоиерарха. Наше патриаршество уничтожено было Петром I. Кому оно помешало? Соборности Церкви? Но не во время ли патриархов было особенно много у нас соборов? Нет, не соборности и не Церкви помешало у нас патриаршество. Кому же?
Вот предо мною два великих друга, две красы XVII в. — патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Чтобы поссорить друзей, злые бояре нашептывают царю: «Из-за патриарха тебя, государя, не видно стало». И Никон, когда ушел с московского престола, между прочим писал: «Пусть ему, государю, без меня просторнее будет». Эту мысль Никона и воплотил Петр, уничтожив патриаршество: «Пусть мне, государю, без патриарха просторнее будет»…
