Бенедикт улыбнулся. Внезапная улыбка стерла с его лица следы раздражения; глаза профессора заблестели за толстыми стеклами очков. Джейн потянулась вперед и внезапно поцеловала мужа. Он взял ее за руку.
— Одна из лучших твоих черт, дорогая, заключается в том, что ты всегда умеешь найти нужные в данный момент слова.
— Это, похоже, означает, что я говорю неправду!
— Вовсе нет. Я не считаю тебя склонной к лести.
— Бенедикт, ты примешь предложение Уолтера насчет коттеджа? Я понимаю, его слова насчет платы весьма странны, но...
— Это очень непохоже на него. — Бенедикт снова нахмурился. — И просто неприлично в данных обстоятельствах. Что касается этого общества сумасшедших...
— Но коттедж расположен весьма удачно, верно? Тебе будет очень удобно работать там.
— Удобно работать? В окружении психов, помешанных на натуральной пище?
— Думаю, ты не будешь их видеть. Они не будут беспокоить тебя в коттедже.
— Ты хочешь, чтобы я поехал туда, — сердито произнес Бенедикт, — верно?
— Нет, если ты сам этого не хочешь, дорогой. Но я уверена, что все сложится хорошо, если ты так сделаешь.
— Подумать только — в глубине души я ждал приглашения в Колвин-Корт!
— Тебе бы там не понравилось, — сказала Джейн, — Уолтер действовал бы тебе на нервы, ты не знал бы покоя от постоянного грохота поп-музыки, которую обожает Гвайнет.
— Но платить Уолтеру за эту лачугу...
— Тебе все равно пришлось бы платить, если бы ты снял где-то дом, — заметила Джейн, — эта «лачуга» весьма симпатична. Я как-то заходила в нее вместе с Гвайнет, когда она относила старому шоферу подарок к рождеству. Представь, как успокаивает море, Бенедикт! Ты знаешь, как хорошо тебе работается у воды.
— Хм, — произнес Бенедикт. — Вижу, выбора нет.
Он в задумчивости подошел к окну и посмотрел на маленький сад, за которым Джейн тщательно ухаживала.
— Может быть, мне следует поехать в Колвин хотя бы для того, чтобы установить, как сильно помутился рассудок Уолтера. Вдруг это чертово общество надувает его?
Он вернулся к столу и поиграл пустой чашкой.
— Есть еще кофе?
Джейн наполнила его чашку.
— Ты не думаешь, что Уолтер действительно испытывает финансовые затруднения?
— Это бы меня не удивило. Уолтер всегда был дураком в отношении денег. И конечно, такой большой дом, как Колвин-Корт, в наши дни — просто обуза. Ему следовало продать его или сдавать жильцам.
— Но, Бенедикт, он не может это сделать! Это его родовое поместье!
— Такая сентиментальность неуместна во второй половине двадцатого века.
