Разбивая иконы, Никон называет по именам тех еретиков, знатных и сановитых бояр, которые кощунственно держали эти иконы дома. Количество врагов у Никона угрожающе растет. Но он не унимается. На соборе 1656 года изрекли уже проклятие всем неповинующимся церкви последователям двоеперстия. Все пытающиеся спорить подпадают под суровую руку патриарха.
Никон выпускает в свет все новые церковные книги в исправленном виде. Вместо трегубого (троекратного) аллилуйя введено аллилуйя сугубое (двойное). Еще более потрясающее впечатление от того, что в новых изданиях печатается Иисус вместо Исус. В народе глухое волнение доходит до предела. «Зверь лютый», — таково обычное название Никона. Усиливаются толки о близком появлении антихриста, о гибели земли, неизбежной ввиду скорого наступления 1666 года (три шестерки — число звериное!), а Никон все продолжает борьбу — на этот раз с европейской новизной, которая появляется в те годы в быту у бояр. Он приказывает жечь картины, уничтожать музыкальные шкатулки, разбивать зеркала, резать на части ливреи, в которые бояре вырядили свою челядь.
В той атмосфере общей и дружной ненависти, которую питали к Никону представители всех слоев населения, неизменной оставалась нежная любовь к Никону в сердце царя Алексея. Когда боярин Семен Стрешнев из ненависти к патриарху называет свою собаку именем Никон, патриарх немедленно возглашает анафему Стрешневу. Стрешнев в опале. Стоит Никону указать царю на кого-либо из бояр как на своего врага, и вот уже загублен человек: ссылка, опала, а то и кнут или лютая казнь настигают врага.
Но вот неожиданно назревает вдруг ссора между царем и Никоном. Началась она на денежной основе.
Мы видели, как тяжело складывались при Алексее финансовые дела государства Российского, как резко проявились «падение курса» и «отсутствие дензнаков». Царь — это, конечно, помазанник Божий, но жалованье служилым людям платить нечем, а кому нужен такой царь, который не платит жалованья!
В этот тяжелый период Алексей высказал желание воспользоваться огромными монастырскими богатствами, скопившимися в распоряжении патриарха. Никон резко, категорично и решительно отказывает.
Царь обиделся. Как человек бесхарактерный, он, вместо того, чтобы прямо и определенно высказать все, что думает, затаил обиду и стал лишь холодней. Гордый Никон тоже обиделся и стал делать вид, что ему милость царя безразлична, что он вовсе не собирается заискивать. Бесчисленное множество врагов Никона торжествует. Принимаются меры, чтобы раздуть ссору, углубить наступившее охлаждение. Общий тон окружающих резко меняется. Кое-кто из бояр, еще только что трепетавших перед неограниченной властью патриарха, позволяет себе вмешиваться в церковные дела. Никон пишет царю оскорбительное по смыслу письмо. Он, Никон, не допустит такого бесчестия. Неужели царь забыл, кто такой он, патриарх Никон?
