речь идёт о повести «Звездопад», которая первоначально писалась автором как рассказ. —Сост.] получается листа на два с половиной — в нём вся послевоенная и военная жизнь моего поколения. Это моя кровь, а не рассказ. Пишу и чуть не плачу — видать, нервы стали никуда не годные. Вот сейчас чуть не заревел над письмом дочери Моти Савинцева. Ах, сколько же вынес наш бедный и великий народ! Надо бы мне на неделю отключиться, чтобы вчерне выложить рассказ на бумагу, но нельзя — строгости. А это значит, я буду больше мучиться и психовать, а сон у меня и без того расстроился и весь я не в себе. Но время такой дикой, захватывающей работы не хватает тебя и дома. Хотя вы иной раз и мешаете, но привычка есть привычка.
А рассказ этот — начало какого-то второго этапа в моём творчестве. Есть в нём что-то и старое, но много и такого, что отличает его от прошлых вещей. Многие друзья не узнают меня в этой веши. Ну да сама увидишь. Я, наверное, ничего путнего тебе не написал. Я весь живу в рассказе и думать способен только о нём.
Пиши почаще и не обижайся, если какое-то время я не смогу писать вам письма.
...Сегодня пришли письма от тебя и от ребят.
Насчёт Коли — я, конечно, ошеломлён [речь идёт о сводном брате В. П. Астафьева из Игарки Н. П. Астафьеве. — Сост.]. У него вроде вот-вот должен быть ребёнок, может, уж есть. Но ведь на охоте он ещё дурнее меня, лезет куда шито и не надо... Вот бела так уж беда! Хоть бы оправился.
Ты сделай вот что: отправь рублей пятьдесят в Игарку по адресу: ул. Лесная. 2. Астафьеву Николаю Петровичу, и рублей десять-пятнаднать отправь бабушке но адресу: Красноярск, слобода Весны. 7-я Продольная. 8. кв. 2, Астафьевой Марии Егоровне; и отцу рублей двадцать — двадцать пять. Лететь в Игарку отцу не след, чтобы не было мирового скандала и драки, ибо с горя печальные ребята могут ему и наподдавать. Пусть лучше уж не проявляет запоздалой заботы, а напишет письмо или чем-нибудь поможет, и всё.
Ну и дурной охотник! Ох и дурной! Вон куда забрался! И чего ему там надо было? Работал шофёром, так вот понадобилось, а на работе не работалось... Не хватает всё-таки отца-то доброго. Самоуправством все живут. Вот чёрт! Ну ладно, что сделаешь.
Дела мои все лучше и лучше. Сплю хорошо, брюхо растёт как на опаре, зато голова болит Меньше. Много хожу, и, видимо, от этого выступила крапивница. Погода так себе, то дождь, то снег, то солнце. Новостей нет.
Вчера я послал вам письмо, в котором роптал, что «Звездопад» куда-то запропастился. А после занятий начались сплошные радости. Я получил стипендию и купил, что бы ты думала?! — купил подснежников, фиолетовых, у которых в чашечки будто угольки положены! Сейчас стоят в вазочке на столе. В общежитии меня ждал «Звездопад»! Я собрал ребят и начал им читать.
