— Ладно, — заявила она.
— Ты Избелла, я Колумб, Бен — король Фердинанд, а Дик — завистливый придворник. Ну вот, все кругом меня ругают, а ты велишь им от меня отстать, и тут…
Подбежав к плакучей иве, Энн схватила отломанную ветку, подняла ее высоко над головой и, не выпуская из правой руки заветный револьвер, мелкими шажками вернулась к мальчикам.
— На колени, мои верные вассалы! Нет, ты, Фердинанд, не становись: ты ведь мой принц-концерт. Нет, знаешь, лучше тоже встань на колени-так уж, на всякий случай. Говори, Колумб, чем могу служить?
Коленопреклоненный Колумб взвизгнул:
— Ваше величество, я желаю ехать открывать Америку! Ну, Дик, а теперь ты начинай меня ругать…
— Да ну тебя, я же не знаю, что надо говорить… Не слушай его, королева! Он просто спятил. Никакой Америки нет. Все его суда свалятся с края земли.
— Кто здесь самый главный придворник? Я самая главная! Он получит три корабля, даже если мне придется отдать ему половину моего королевства. Ну, а ты как мыслишь, дражайший концерт? Ну, Бен, отвечай же!
— Кто? Я? Я согласен, королева.
— Тогда ступайте к кораблям!
У берега стояла на причале старая баржа. Все четверо бросились к ней. Энн неслась впереди, яростно размахивая револьвером. Подбежав к барже, она крикнула:
— А теперь я буду Колумбом!
— Нет, не будешь! — возмутился Уинтроп. — Колумб я! Ты не можешь быть сразу и Избеллой и Колумбом. И потом ты просто девчонка. Отдавай мой револьвер!
— Я тоже Колумб! Я самый лучший Колумб! А ты даже не знаешь, как назывались Колумбовы корабли.
— А вот и знаю!
— Ну как? Скажи!
— Я позабыл… А ты тоже не знаешь! Задавака!
— А вот и знаю! — ликовала Энн. — Они назывались «Пинто», «Санта Лючия» и… и «Армада».
— Вот здорово! Ладно, пусть она и будет Колумбом, — с почтительным удивлением сказал развенчанный король Фердинанд, и великий мореплаватель повел свою верную команду на борт «Санта Лючии», хотя прыжок через три фута мутной желтой воды был совсем не к лицу благовоспитанной девице.
Колумб занял свое место на носу — если можно разобрать, где у старой шаланды нос, а где корма, — и, приставив руку к глазам, устремленным на речку, воскликнул:
— Эй, молодцы! Приближается страшная буря! Выбрать галсы и шкоты! Взять рифы! Гром и молния! Пошевеливайтесь, ребята! Ваш капитан вас не оставит!
Совместными усилиями они успели спустить паруса до того, как ураган обрушился на славное судно. Ураган (не без участия команды, которая, столпившись на одном борту, яростно скакала и топала ногами) грозил опрокинуть злосчастную каравеллу, но бесстрашные мореплаватели отвечали ему оглушительным «Ура!». Их воодушевлял пример капитана, который, выставив вперед правую ногу, приложив левую руку к груди, а в правой сжимая револьвер, неистово вопил:
