На следующее утро Любовь Андреевна запечатлела на фотокамеру несколько фарфоровых фигурок еще советских времен, обитавших у нее дома. Потом заехала в центр, в антикварный салон. Для видимости постояла у стендов и прилавка и с любезного разрешения продавца сделала несколько снимков двух бронзовых (размером с того, в шкафу) подсвечников в виде фигурок мальчиков-пажей. («Понравились, хочу с мужем посоветоваться, а его в магазин не вытащишь!») Небрежно как могла поинтересовалась ценой и веком. Оказалось, конец девятнадцатого, по триста тысяч штука. И лишь после этого – в фотоателье, где сразу на перегнали на компьютер. Так она решила слегка подпудрить мозги тем, кто увидит снимки после печати. Что-то подсказывало ей, что отдавать только два кадра этой странной, волнующей Игнатовой статуэтки – неосторожно, не стоит.
Костик с утра отправился по другим магазинам – ювелирным. Подолгу рассматривал кольца с драгоценными камнями, ни разу не поинтересовавшись ценой. Ни одно не показалось подходящим для ее пальца, чтобы хорошо выглядело рядом с обручальным. К исходу дня в маленьком салоне в районе Кузнецкого моста он с безнадежным видом крутил в руках, одно за другим, очередные кольца. Девушка-продавец с трудом сохраняла терпение. Все мимо. В расстроенных чувствах он собрался было домой, как вдруг…
Она вышла из-за шторки служебного помещения. На лице ее блуждала странная, как показалось Костику, ироничная улыбка. Вынесла на подложке, обтянутой темно-бордовым бархатом, два кольца. Одно из них, с тончайшими, изящными дорожками бриллиантов и изумрудов по белому золоту, сперва привлекло, а потом и полностью завладело вниманием Костика. Природное чувство формы и цвета, помогавшее успешной работе копииста и собственным несмелым живописным опытам, подсказало: «Оно!»
– Покажите, пожалуйста, вот это. – Он указал с интересом наблюдавшей за ним девушке на выбранный экземпляр.
– Я, конечно, покажу, – пышнотелая блондинка осторожно извлекла кольцо, многозначительно покосившись на стоящего в пяти шагах охранника, – но оно немного дороговато стоит.
Он словно не слышал, завороженно разглядывая эту прелесть. Он с фотографической точностью зрительно помнил ее пальцы, профессиональное ощущение размера не обманывало: «Идеально подойдет!»
– Это стоит девятьсот тысяч, юноша. Устраивает? – Блондинка в тайне торжествовала, «изящно» отомстив этому лоху за отнятое у сонного безделья время.
Цифра, как внезапный резкий звук, заставила вздрогнуть и запустила «калькулятор» в мозгу. Реальность обескуражила: без малого пятьдесят процентов заработанного на
