Среди прочего не удалось преодолеть речевую или психическую аномалию: он по-прежнему называет себя в третьем лице – Костиком. Проявление для «Аспергера» крайне редкое, но серьезно не сказывается на поведении, на поступках. Его «я» функционирует нормально. И главное: как сосредоточенный исполнитель, полностью погруженный в процесс и органически не склонный отвлекаться, он вполне устраивает. Тем более что инициативно делиться информацией с окружающими никогда не станет. Еще один положительные момент – индифферентное отношение к деньгам. Он умеет с ними обращаться, но не делает из них культа. Возможет какой-то расчет, но не скаредность.
За неимением иных кандидатур Костик подходил вполне. Команды – так же по «СКАЙПу». Риск проистекал скорее из необходимости как-то посвятить в его занятия маму Дашу, мотивировать временную смену профессии, но Георгий Арнольдович считал такой риск приемлемым. Женщина она практичная, неглупая, надо только найти точные объяснения и предупредить: никому ни слова.
Любаша слушала, потягивала винцо и пьяненько кивала, словно знала Утиста сызмальства.
Они решили. Гоша взялся настроить эту четвертую «машинку» для печатания денег.
Выпили еще, развеселились, хиханьки-хаханьки, коснулись темы секса, что в конечном счете привело к осуществлению давнего и тайного желания Любаши познать страсть обоих одновременно.
Она уснула в счастливом изнеможении. Не слышала, как ушел Гоша, как полночи храпел Игнат, выдавая рулады, достойные вершинных достижений его музыкальной карьеры.
Очнулась в предутренние сумерки. Пересохло во рту, голова болела. Аккуратно вылезла из-под пудовой Игнатовой руки, почивавшей на ее бедре, босиком пробралась на кухню, попила выдохшейся минералки из пластикового горлышка – полегчало. И тут она окончательно пробудилась от накатившего ни с того ни с сего чувства бабской досады, смешанной с отчаянным любопытством.
«Господи, я же не дура. И чудес не бывает… Ладно в одной акции выигрывают, в двух… Но не во всех же, черт возьми! Кто-то посылает им информацию со своего компьютера. Или у Игната устройство вычислительное. Я что-то об этом читала… Вот прохиндеи! Ведь где-то прячут…»
Она на цыпочках вошла в кабинет, хотя разбудить дрыхнувшего в соседней комнате пьяного Игната могла разве что корабельная сирена– ревун. Зажгла настольную лампу, огляделась. Начала с платяного шкафа, направив на него настольную лампу на шарнире. Потянула за створку – закрыто. Интуитивно, словно опытный домушник, выдвинула ящик стола. Нащупала ключ у задней стенки. Отворила. В тусклом свете из глубины гардероба на нее смотрела, приютившись между полами кожаного пальто и шинели, отливавшая желтым статуэтка полуобнаженного то ли юноши, то ли мужчины, то ли бога с короной на голове, с покрывалом через плечо. Правая рука была вынесена чуть вперед, из-под нее он взирал то ли на незваную гостью, то ли мимо, на лампу, как бы отгораживаясь от ее внезапного света.
